Jack Chalker: Лилит: змея в траве.

На экране возникло лицо невысокого человека. И не только лицо, но и образцы сетчатки глаза, термальный портрет – все, что поддавалось определению при помощи внешних датчиков. Женщина ввела в компьютерную сеть команду на идентификацию.

– Фрехт, Огур Пен-Гил, ОГ-6, сотрудник Генштаба, – сообщил компьютер.

Она не успела нажать кнопку сигнала тревоги – кто-то опередил ее.

Не было ни завывания сирен, ни ярких вспышек – решительно ничего, что могло бы насторожить шпиона. Фрехт беспрепятственно достиг третьего и последнего контрольно-пропускного пункта, придвинулся к окуляру, прижал ладонь к контрольной панели – дверь не открылась.

В то же мгновение он понял, что охранники – роботы и люди – окружают его со всех сторон. Он поднял левую руку, замер на миг, как на параде, и нанес сильнейший удар по двери там, где находился запорный механизм. Рама прогнулась, и тогда он без видимых усилий отодвинул дверь ровно настолько, чтобы проскользнуть в образовавшуюся щель.

Теперь он оказался в переходном отсеке, и дверь за ним захлопнулась; слышно было, как опускаются дополнительные перегородки. Зажатый в небольшом тамбуре между дверями, он попал в капкан. Камера была полностью герметична, так что воздух из нее можно быстро выкачать. Для другого это, несомненно, означало бы верную смерть.

Впрочем, вакуум помешал бы и ему. Шпион ударил по внешней двери – раз, другой, с третьей попытки дверь поддалась. Он изо всех сил давил на дверь до тех пор, пока ворвавшийся в щель воздух не выровнял давления внутри и снаружи. И вот тогда он открыл дверь и вышел.

Он оказался прав: охранники только-только подоспели, и застигнутые врасплох, ошарашенные служащие помешали им сразу открыть огонь. К нему устремились четыре черных робота-охранника. Невысокий человек спокойно ждал. И как только двое вплотную приблизились к нему, одним мощным толчком швырнул на подходящих сзади. Не успев отреагировать, неуклюжие приземистые агрегаты повалились на пол. Невероятно: невысокий человек самой непримечательной наружности опрокинул четырехтонные груды одушевленного металла, даже не пошатнувшись.

Затем он стремительно бросился к ближайшему окну. Он бежал с такой невероятной скоростью, непостижимой ни для людей, ни для большинства роботов, что, когда он оказался у окна, преследователи остались далеко позади. Толстые оконные стекла выдержали бы даже прямое попадание бомбы, но под его ладонью треснули и рассыпались, как обычное стекло. Невысокий человек выпрыгнул, пролетел двенадцать метров, сохранив равновесие, мягко опустился на землю и бросился бежать через двор.

Но теперь пропал фактор внезапности. Силы безопасности поняли, что столкнулись с мощным – и физически, и интеллектуально – роботом и приготовились к самому худшему. Во дворе уже поджидали войска охраны, роботы-убийцы и даже легкие лазерные пушки.

Он остановился на вершине невысокого, поросшего травой холмика и, сохраняя полное самообладание, мгновенно оценил ситуацию. Потом, совершенно неожиданно окинув взглядом бесчисленные ряды брошенных против него солдат, усмехнулся; легкий смешок перешел в раскатистый смех, смех, который становился все громче и громче, пока не обернулся сверхъестественным, нечеловеческим, безумным грохотом, эхом, отдававшимся от высоких стен.

И когда в тот же миг по нему открыли огонь и смертоносные лучи коснулись холмика, его уже там не было. Он взмыл вверх, беззвучно и стремительно уходя прямо в зенит с совершенно невообразимым ускорением.

Боевые автоматические системы пытались отследить его полет, но на такие скорости они явно рассчитаны не были. Какой-то офицер, сжимая лазерный пистолет, тупо смотрел в опустевшее и безмятежное небо:

– Надо же, даже из штанов не выскочил, подлец.

Непосредственное управление сразу же передали Орбитальному Командованию, но оно оказалось совершенно не готовым к такому повороту событий; никто ни малейшего представления не имел о том, как высоко он поднялся и какова его траектория. В этот момент на орбите находились тридцать семь торговых и шестьдесят четыре военных корабля да вдобавок тысяч восемь всяких спутников, не говоря ухе о пяти орбитальных станциях. Самые совершенные радары могли засечь его, только если он изменит курс и надумает приземлиться, но, пока он находился в космосе, оставалось только одно – ждать. Дело в том, что на орбите болталось слишком много разного хлама, а цель была слишком мала.