Роджер Желязны - Одержимый магией

– …И от прочих других разновидностей, – раздался из ни откуда голос Белфанио.

– …А они могут быть уничтожены? – спросила Тайза. – После всего случившегося, они слишком быстро утомляют…

– Все существующее имеет слабые стороны, – произнес Ибал, поднимая бокал. – Нужно тщательно их исследовать.

– Это здесь, – проговорил Поль, – в первых записях, правда в разрозненном виде, отец все же оставил кое-какую ниточку, ключи к разгадке. Я уже натолкнулся на некоторые новые. Теперь я собираюсь прочитать весь дневник целиком от начала до конца и сложить все крупицы в единое целое. Это может занять время…

– Но это необходимо сделать, – включился Ларик.

– Да.

– Я ничем не могу помочь, но я искренне восхищаюсь вашей проницательностью и мечтой, – сказал Ибал. – Вы же знаете, если бы я был Одержимым, а не традиционным представителем Великого Искусства, добывшим свое мастерство трудом и терпением, я никогда бы не поверил, что когда-нибудь буду сидеть здесь вместе с вами.

Поль лукаво посмотрел на него.

Ибал хмыкнул.

– Не смотри на меня так, – сказал он. – Ты был в самом начале своего пути, когда все узнал. А если бы ты был Одержимым, чтобы ты сделал Райл?

Райл отвернулся.

– Я не отрицаю, – проговорил он, – это конечно ошибка, ноя ненавидел их за расшатывание традиционных точек зрения, а может и еще за что-нибудь.

– Я спросил это не для того, чтобы позлить тебя, – продолжил Ибал, – а как предостережение: надеюсь больше не окажется Одержимых Магией, кроме тех, что здесь находятся – пока они не пройдут доскональной проверки.

– Ты думаешь Спайер собирает новых союзников?

– А ты не думаешь?

– Я верю, что я на пороге открытия, – сказал Поль, переворачивая страницу, – я не думаю, что это будет легко…

Ощущение напряжения повисло в воздухе, как будто внезапно повысилось давление. Феномен длился несколько секунд, затем все исчезло.

– Что это было? – спросил Маусглов.

– Ключи попытались разбить границы, – объявил Белфанио. – Но им это не удалось. Ваша оболочка и заклятие оказались на должном уровне.

– Многообещающее начало, – произнес Ларик. – Читай, брат. И отмечай необходимые абзацы.

Позднее, парящий и невидимый, я был единственной аудиторией Поля, не считая спящего дракона, сидевшего на зубчатой стене Авинконета, играющего на гитаре перевязанными руками.

Я считал себя вполне удачливым и счастливым, потому что обрел свое имя и у меня появилась цель в жизни. Слушая его песни, я решил, что он вряд ли окажется таким скверным никудышным хозяином, какими их обычно рисуют. Кроме того, мне нравилась его музыка.

Затем произошла странная вещь, мое восприятие совсем не похоже на их понимание и восприятие, мне нравится видеть и чувствовать то, что не так легко приукрасить и надуть. Луна прорвала завесу облаков, выставив яркий полукруг, все озарилось бледным серебристым светом. Бледный луч облизал Поля, и мне показалось, что волосы Поля стали белыми, а по середине вороновым крылом пролегла черная прядь. В тот момент во мне всплыл образ моего создателя, я снова как бы взглянул в лицо Дета, скрытого под маской лица Поля. Образ поражал своей силой и натуральностью, он произвел на меня громадное впечатление, вызвав некоторое неудобство и дискомфорт.

Но видение исчезло, а музыка лилась и лилась. Что такое жизнь: краткий иллюзорный миг и длинная песня? Я нуждался в философских размышлениях и загадках, поэтому вновь и вновь задавал себе этот вопрос.