Глен Кук - Наступление тьмы

– Проклятие! – прорычал Рагнарсон, видя, как сверкающий поток, потеряв свою стройность, медленно накатил на темную стену.

Яркие рыцари Запада и черные легионеры Шинсана перемешались так, как перемешиваются краски на палитре.

Рыцари, забыв о своих копьях, отчаянно махали мечами или булавами. Солдаты, оставшиеся рядом со стременем, охраняли лошадей.

Лучники, которые теперь не могли использовать свое оружие из опасения поразить друзей, схватили мечи, секиры, боевые молоты и бросились в общую свалку.

У Браги не оставалось никаких резервов, кроме патрулей, посланных ночью, да пикинеров, которые в случае необходимости должны были прикрывать отход.

Невиданное по масштабам побоище захватило все пространство от реки до реки.

– Даже при штурме Татарьяна не лилось столько крови, – пробормотал Вальтер.

Дерел Пратаксис, не поднимая глаз от листа бумаги, бросил:

– Полмиллиона человек. Самая большая битва в истории.

Он, конечно, ошибался, но ошибка была простительной. Крестовые походы Навами давно стерлись из памяти людей.

– Придется отойти и атаковать снова, – проворчал Рагнарсон. Но у него не было возможности отдать необходимые приказы. Оставалось лишь надеяться, что командиры не позволят азарту боя заглушить здравый смысл.

Разум восторжествовал. Веслав, Блиттшо и Харттобен вывели своих рыцарей из боя и заняли первоначальную позицию. Шинсанцы ударили по пикинерам. И их давление нарастало до тех пор, пока небо вновь не почернело от стрел итаскийских лучников. После этого рыцари и их стремянные ударили снова.

В штабе Рагнарсона почти не было слышно разговоров. Сам Браги мрачно наблюдал за тем, как на флангах противник медленно пережевывал рыцарей Блиттшо и Харттобена. Лишь латники короля Веслава продолжали движение.

Рагнарсон начал подумывать о бегстве в Дунно-Скуттари. Он мог бы на кораблях переправиться в Фрейленд и там попытаться сколотить новую армию… Нет. Там не будет Ингер. Он и без того уже потерял так много любимых и дорогих ему людей. Этому надо положить конец. На сей раз он разделит судьбу своей армии и буквально ответит на вызов, содержащийся в послании Бадаламена.

Он проверил оружие. Остальные, нервно поглядывая на вождя, поступили так же. Пратаксис бросился в лагерь, чтобы собрать поваров, погонщиков мулов, коноводов и способных передвигаться раненых.

Ему казалось, что он крушит черные доспехи вот уже несколько дней. Он всю жизнь учился искусству бойца, но учителя забыли ему сказать, насколько тяжким является этот труд. Здесь в отличие от плаца он не имел возможности передохнуть.

– Почти прорвались! – воскликнул Веслав, размахивая окровавленным мечом. От свободного пространства за линией фронта Шинсана их отделяла лишь узкая полоска легионеров.

Оруженосец короля посмотрел назад. Многие сотни, которые шли за Веславом в начале битвы, превратились сейчас в несколько дюжин.

Молодой человек удвоил свои усилия, и линия сопротивления рухнула.

Они прорвались. Веслав скакал так, как будто вся битва была выиграна. Его знаменосец галопировал рядом. Через разорванную цепь врага прорвались и другие рыцари. Они придерживали коней, устало поздравляя друг друга.

Однако их отдых оказался коротким. На рыцарей налетела орда конных степняков, и пока они отражали атаку, легионеры за их спинами закрыли прорыв.

– Бадаламен, – произнес Веслав. – Нам следует отрубить голову дракону.

Оруженосец вгляделся в те четверть мили, которые отделяли их от Прирожденного Воина, Все телохранители Бадаламена были зачаты в колдовском чреве тайных лабораторий Эхелебе. Кроме того, этих супервоинов прикрывала толпа солдат Тройеса.

Веслав построил своих людей для атаки.

Солдаты Тройеса энтузиазма в бою не проявили, и уже через несколько минут рыцари Веслава оказались лицом к лицу с высокими и преисполненными спокойствия воинами, ставшими кольцом вокруг своего предводителя.

Рагнарсон выругался, когда его конь, громко заржав, вдруг споткнулся. Кто-то сумел подрезать ему сухожилия. Он выпрыгнул из седла, успев на лету сокрушить возникший перед глазами черный шлем. Оказавшись на ногах, Браги продолжал безостановочно наносить удары. Его не могла остановить боль, он не ощущал усталости. Казалось, что этот берсерк был готов единолично сокрушить все войско Империии Ужаса.