Элеонора Раткевич - Наемник мертвых богов

– Извини, что заставил тебя ждать, – произнес эльф, садясь у костра. – Я думал ты будешь искать место дольше.

Час от часу не легче! Выходит, надпись на кинжале предназначалась лично мне?

– Я бы и искал дольше, доведись мне разбирать ваше послание самому, – проворчал я. – Разве нельзя было написать как-нибудь по-другому? А если бы я не догадался, что это не просто стихи?

Эльф покачал головой.

– Нельзя. Мы не могли рисковать! Вдруг кто-то прочтет и расшифрует послание кроме тебя и Морайха? Слишком многие охотятся за вашими детьми.

Мой расколотый мир заново воздвигся из руин, и его бывшими обломками мне еще раз угодило по голове. Я испытал невыразимое облегчение и ни с чем не сравнимый стыд. Почему мне сразу не пришло в голову самое простое: эльфы не покушались на детей, они их защищали! Почему? А кто я, собственно, такой? Что за шишка на ровном месте, чтобы эльфы обо мне заботились и защищали моего ребенка? Вот и не подумал. Мне, дураку, легче оказалось допустить, что эльфы виновны. И не мне одному. Ладно, теперь уж я все узнаю, обо всем расспрошу. Только не надо торопиться.

Эльф сел у костра и с наслаждением протянул руку к огню. На тыльной стороне его левой руки тянулся под рукав еще совсем свежий шрам.

– Так это ты был у меня дома? – сообразил я.

Эльф кивнул.

Я хотел сразу наброситься с расспросами. Едва удержался: нехорошо как-то.

– Не хочешь перекусить? – предложил я, указывая на свои припасы.

На мгновение эльф потерял выдержку, и его передернуло от отвращения. Потом он углядел что-то, и лицо его мигом прояснилось.

– Если можно, меду я бы поел. Ты прости, я знаю, у людей в обычае делить в знак дружбы хлеб и прочее, но я просто не могу есть… этого! – он указал на еду, не касаясь ее даже кончиками пальцев.

– Почему? – опешил я.

– Не могу. Раньше – другое дело, хотя и раньше ваша еда нам не очень годилась. Эльфы, живущие с людьми, старились прежде времени и умирали не в срок, и все из-за еды. А теперь и вовсе скверно. Силы Зла взяли власть над землей, над людьми. Вы все им пропитаны, и все, что вы делаете своими руками – тем более. Хлеб, испеченный и разрезанный человеком, отравил бы меня. Мы не можем больше с вами жить – мы болеем, умираем, сходим с ума.

Так вот почему последние эльфы покинули человеческие жилища!

Слыхал я об этом и раньше, а вот в толк взять не мог.

– Значит, наши пути разошлись? – медленно спросил я.

– Не совсем. Есть все же средства. Если среди нас растет человеческий ребенок или хотя бы полуэльф, он не заражен злом, и мы привыкаем. Потом нам легче бывать среди людей. Не жить, конечно – бывать. Это должна быть уж совсем безумная любовь или долг редкой дружбы, чтоб эльф ушел жить к людям.

– Так вот зачем вам нужны дети! – невольно воскликнул я.

– Именно нам они и нужны. Силам Зла они ни к чему. Просто они пытаются помешать, не допустить. Хоть бери и похищай этих детей, честное слово!

– Похищай? – усмехнулся я.

– Мы никогда этого не делаем! – вспыхнул эльф. – Как ты мог такое подумать.

– Успокойся, – сказал я. – Я этого не думаю.

И про себя добавил: «Уже не думаю».

– Только вот насчет подменышей растолкуй. Это слухи или правда?

– Правда, конечно. Мы менялись детьми, по уговору. Только ничего хорошего из этого не вышло. Раньше получалось, а теперь… вокруг люди… и эта ваша еда, и вещи… что с нашими детьми делалось – ты не поверишь! Неделя-другая, и они превращаются в уродов и идиотов. И они едят, постоянно едят, все время едят! Ваша пища для нас не просто отрава, она вдобавок нас не насыщает. Вот эти бедняжки и едят. Чистое разорение! – эльф помрачнел. – Ну, и обращаться с ними начинают ужасно. Бессмысленные уроды и прожоры. Но все же так жестоко… я не в силах этого понять. Конечно, мы не можем допустить, чтоб ребеночка мучили, и забираем его обратно, а человеческого ребенка возвращаем, и лечить наших детей потом приходится долго. Так что с обменом детьми ничего не вышло, сам понимаешь.

– Я-то понимаю. А ты как себе мыслишь: какая мать отдаст свое дитя в чужие руки? Такого маленького?

Эльф вздохнул.

– Еще бы. А положение – хуже некуда. Будь дело только в том, чтоб привыкнуть к человеку, Силы Зла не стали бы красть детей у нас из под носа. Да и мы бы так не старались: разошлись наши пути – ну и разошлись. Потом сойдутся. Нет, не в том дело. И не на всяких детей охотится Зло. И ваших с Тенахом сыновей облюбовали недаром.

У меня пересохло в горле.

– А что такого в наших детях? Почему это все собираются лишить нас наших сыновей?