Михаил Ахманов - Кононов Варвар

С этой мыслью Кононов заснул, а утром его отвезли па рентген и, просветивши в фас и профиль, гипотезу трещины не подтвердили. Плечо у него побаливало, в ребрах постреливало и кололо, но в голове наблюдалась полная ясность, и доктор позволил Киму встать и прогуляться до курилки На лавочке в тесном помещении сидели восемь человек, все больше парни и девицы с разнообразными травмами, и Кима тут встретили, словно родного, – не иначе как стараниями Кузьмича. Угостили фантой, дали пачку сигарет “LM” и попросили рассказать, скольких бандитов он пришиб, спасая Аллу Пугачеву, как перестреливался с бандой киллеров и как прикончил снайпера, который прятался за шестисотым “мерсом”. “Народ жаждет сказок”, – понял Ким и рассказал, о чем просили. Фантазия у него была богатой.

После обеда, когда он дремал под действием таблетки и диетического рагу из овощей, дверь в палату отворилась, пропустив дежурную сестру в халатике и накрахмаленном чепчике. Вид у нее был слегка ошалелый – возможно, по причине жары и трудового энтузиазма.

– Больной Кононов! – вскричала она тоненьким голоском.

– Я! – отозвался Ким, приподнимаясь в постели.

– К вам посетитель. – Сестра критически оглядела Кима и добавила: – На вашем месте я бы умылась, причесалась и припудрила под глазом. Вид у вас какой-то встрепанный.

– Умоюсь, – пообещал Ким. – Но пудры у меня нету и причесаться никак – повязка мешает.

– Ну ладно, идите… герой… – На губах сестры заиграла улыбка.

– А куда?

– Куда, куда… В гостевой холл! Слева от входа в отделение, у лестницы, за фикусами!

Ким встал, плеснул на лицо воды, выбрался из палаты и зашагал извилистым больничным коридором. Седьмую городскую, нынче – имени Бориса и Глеба, строили лет двадцать назад по модерновому чешскому проекту. В середине здания был ствол в пятнадцать этажей, с лифтами, площадками и лестницей, а от ствола отходили пять корпусов, изогнутых латинским “Z”. В корпусных этажах располагались отделения, по пять на каждом уровне, и двери относившихся к ним коридоров выходили на кольцевую площадку, к лифтам. Площадка эта у лестницы расширялась, образуя нишу, отгороженную шестью кадками с фикусами; там находились диванчик и два кресла красной искусственной кожи, журнальный столик без одной ноги и треснувшее зеркало. Это и был гостевой холл – место, где пациенты встречались с родными и близкими под сенью фикусов.

Но близких, не считая школьных да институтских друзей и коллег-писателей, у Кима Кононова не было, а из них никто не ведал о постигших его неприятностях. И потому, продвигаясь в сторону холла, он находился в состоянии задумчивости – гадал, кто же этот таинственный посетитель, молодожен Николай или милицейский чин, желавший побеседовать приватно. Например, о шестисотом “Мерседесе” цвета мокрого асфальта или о Генке-костоправе с Энгельса…

Ким просочился в узкий проход меж фикусными кадками, поднял глаза и застыл с раскрытым ртом. Чудное видение, поднявшись с кресла, двигалось ему навстречу – высокая девушка с гибким станом, с формами соблазнительными и в то же время девственно-строгими. Лицо ее пленяло: большие зеленые глаза, пунцовые губы, нежный атлас щек и водопад рыжих кудрей, струившихся по плечам. Правда, воздушный хитончик отсутствовал, но платье, заменявшее его, не скрывало стройных ног и в меру полных бедер, а что до живота, груди и лона, то Ким не сомневался, что и они прекрасны, словно у богини Иштар. Дайома, очаровательная фея! Ожившая Дайома стояла перед ним!

Она заговорила, и, еще не понимая смысла сказанного, а только слушая ее мелодичный решительный голосок, Ким понял, что погиб. Для этой красавицы он был готов на все! Решительно на все! Вырвать печень зловредному магу, потягаться силой с демоном и забодать “Мерседес” со всей бандитской шайкой! Даже написать поэму… Ким Кононов – трахнутый любовью Медный Всадник…

Вдруг до него дошло, что он стоит столбом, раскрывши рот и глядя на чудное видение, будто голодный нес на колбасу. Девушка, однако, не смутилась, а, твердо взяв его под локоток, направила к диванчику, впихнула на сиденье и села рядом. Запах от нее шел упоительный, будивший ассоциации с Парижем в пору цветения каштанов. Ноздри Кима затрепетали, глаза раскрылись шире, и не прошло и двух минут, как он возвратился к реальности.

– Вы – Ким Кононов, – промолвила девушка, – и живете на Президентском бульваре, в Озерках. Вас привезли сюда вчерашней ночью после… после прискорбного случая, известного и вам, и мне… – Она внезапно всплеснула руками. – Простите, я так волнуюсь! Мы с сестрой обзвонили все больницы, все приемные покои, даже морги! Я…