– Дуська, рано! Даша вздохнула:
– Импровизация, Гольдберг! Тошно смотреть, как он тут хвост распускает! – С виноватым видом она взяла Глеба за руку. – Прости, милый: что сделано, то сделано! – С этими словами она сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула.
Кое– кто из охранников Грача зажал себе уши. Глеб улыбнулся:
– Все забываю спросить: кто тебя этому научил?
– Вовка Родин из 6-го “Б”, – ответила Даша. – Правда здорово?
Стас и Такэру синхронно показали ей большие пальцы.
– Ништяк! – сверкнул золотыми зубами Вася. Лишь Илья буркнул:
– Ну да, Вовка Родин научит!
– Между прочим, я тоже умею, – заявила вдруг графиня. – Только не упражнялась давно.
– А ну! – подначил ее Глеб.
Наталья Дмитриевна смущенно свистнула в четыре пальца. Не так чисто и не так пронзительно, как Даша, но… Один из мордоворотов Грача даже зааплодировал.
А дон Хуан Родригес все не мог прийти в себя от разоблачения. Меж тем лицо его из бледного сделалось багровым, а выражение радушия перешло в маску хищной злобы.
– Оказывается, Дарья Николаевна, – проговорил он мрачно, – вам известно больше, чем я предполагал. Ну что ж… тем хуже для вас.
Глеб щелкнул пальцами перед его носом.
– Начнем, Неудержимый. Родригес зловеще осклабился.
– Пожалуй.
Тем временем на широкое крыльцо особняка из внутренних помещений стал стекаться народ, привлеченный свистом милых дам. И одет народ сей был весьма своеобразно: на женщинах и на мужчинах были одинаковые серые балахоны с капюшонами, откинутыми на спину. Среди лиц, составляющих эту серую толпу, мелькали и знакомые: директор школы Иван Гаврилович и сенатор Колмен с повязкой на глазу, Сато Абэ, Марья Шлыкова и Элен Вилье, бросающая на Глеба испепеляющие взгляды. Среди враждебных этих лиц Даша разглядела мастеров бального танца – супругов Манько и лобастую физиономию художника Федора Ляха. Лишь двое выделялись своей одеждой: хозяин дачи Дмитрий Грачев и фотомодель Виктория Бланш, которая, кстати, и держалась от серых балахонов несколько особняком.
Грачев, бородатый и красивый, был в бежевом костюме и при галстуке. Он молча спустился с крыльца и встал шагах в десяти от команды Глеба. И тут же двадцать охранников взяли друзей Мангуста в полукольцо.
Виктория Бланш была в коротком светлом платье, и белые туфельки на высоком каблуке подчеркивали красоту ее ног. Золотистые волосы фотомодели сверкали на солнце, а голубые ее глаза казались глазами ангела.
– Значит, номер не прошел? – насмешливо проговорила Виктория. Обращалась она к Родригесу, но ее ледяной взгляд устремлен был на Дашу.
– Увы, – отозвался Родригес. – Действуем по второму варианту.
Виктория кивнула:
– Как я и предвидела.
Люди в серых балахонах, стоящие на крыльце, не издавали ни звука и как будто излучали электричество. Впечатление было жуткое.
Глеб взглянул на Родригеса в упор:
– Неудержимый, ты драться-то умеешь? Или только дамам ручки целовать?
– И этого не умеет, – ввернула Даша. – У него губы слюнявые.
Родригес, казалось, готов был броситься на нее с кулаками.
Но Виктория Бланш осадила его взглядом.
– Эй, Грач! – произнесла она властно и указала на Дашу. – Она твоя!
– Благодарю, госпожа! – подобострастно поклонился Грачев.
– Падло, – буркнул Вася.
А графиня бросила в лицо Виктории:
– Дрянь!
Глеб меж тем сбросил куртку, вышел на газон и пальцем поманил Родригеса.
– Начнем, Неудержимый. Учитель всегда ставил тебя в пример.
Хуан Родригес с усмешкой подошел и встал перед ним.
– Как твое имя, Мангуст?
– Ученик, – с поклоном ответил Глеб.
В безоблачных небесах громыхнуло. И Глеб оказался вдруг в синем плаще, в синих ботфортах и в синей шляпе с белым пером.
Даша, без кровинки в лице, смотрела во все глаза. Стас стиснул ручищами плечи Такэру и Ильи, а те и не шелохнулись. Графиня и Вася стояли рядышком, невольно прижавшись друг к другу. Даже охранники Грача, потеряв бдительность, вытянули шеи, чтоб лучше видеть.
Родригес театрально расхохотался:
– Ученик?! Что за имя, черт побери?! Глеб взмахнул перед ним шляпой.
– Это имя твоей смерти.
Родригес сбросил свой красный пиджак.
– На каком уровне бьемся, Ученик? Глеб пожал плечами:
– Как скажешь.
– Начнем на первом, – предложил Родригес и молниеносно направил кулак в лицо Глебу.
Глеб едва успел уклониться, и рука противника задела лишь перо его шляпы. Оба в удивлении замерли: Родригес – оттого что не попал, а Глеб – оттого что кто-то сумел все же его коснуться. Отскочив друг от друга, они приняли стойки.
Читать дальше