Ник Перумов - Алмазный меч, деревянный меч (Том 2)

«Ну а волшебница и воин.., что ж делать. – Сидри не сожалел о погибших спутниках. – Чародейство то ошиблось, они столкнулись с такой мощью, что ни Тави, ни даже десятку таких, как она, было б не под силу справиться с этим врагом. Они знали, на что шли, они – наемники Каменного Престола, и твоя помощь, Сидри, их бы все равно не спасла. Ты просто погиб бы рядом с ними, и все. Погиб, не добравшись до заветной друзы. Так какой смысл геройствовать? Что? Честь? Твоя, Сидри, честь – ничто по сравнению с жизнью Подгорного Племени. Если Каменный Престол требует, чтобы ты пожертвовал своей честью, – что ж, ты сделаешь это. Тем более что невелик и грех – Тави была хумансом, их гномы ненавидели, пожалуй, даже сильней, чем эльфов и Дану. А Вольные… Вольные – предатели, в свое время они отказались помочь Подгорному Племени в их войне с людьми.., так что совесть пусть замолчит и здесь. Двумя опасными врагами стало меньше – успокойся, Сидри, по всем канонам, ты совершил доброе дело. Теперь остались сущие пустяки – выбраться наружу. Точнее – выбраться достаточно высоко, чтобы никакие крысы или иные чудища не потревожили тебя. И там, в заранее обусловленном, другими посланцами Каменного Престола подготовленном месте, ты спокойно дождешься окончания Смертного Ливня.

Все хорошо, Сидри. Все хорошо, ты понял это? Забудь о Вольном и Тави. Забудь навсегда. Когда оружие ломается, ты либо чинишь его, либо делаешь новое. Это оружие тебе уже не починить, так что забудь о нем. Думай о награде, ожидающей тебя по возвращении.., или, еще лучше, о том, как армии твоего народа, неся позади своих рядов Драгнир, заключенный в несокрушимый каменный ковчег, ломают и опрокидывают людские рати, как ощетинившийся копьями хирд давит остатки имперских легионов у стен Мельина и как потом они, гномы, диктуют всем остальным, как будет теперь устроена жизнь на отвоеванных у хумансов землях Северного Мира.

Ему повезло. Можно сказать, невероятно повезло, потому что магия Драгнира, ничуть не ослабевшая за века вынужденного заточения, показала ему тщательно замаскированную – Даже от зоркого взора гнома – потайную дверь. И теперь Сидри поднимался совсем иным путем, нежели тот, которым он вел своих спутников вниз. Все правильно. Из любого тайного места гномы всегда вели несколько коридоров. И потому сейчас на его пути не встречалось и десятой доли того, что довелось им испытать, пока они пробивались вниз. Вот только крысы… Иногда гному казалось, что он чувствует их запах, кислый, чем-то схожий с запахом Смертного Ливня. И тогда он с замирающим сердцем клал руку на гладкий эфес Драгнира, чувствуя, как чудо-меч оживает в ответ на его прикосновение, готовый к немедленной схватке, истосковавшийся по крови и жизням врагов…

Но угроза всякий раз обходила его стороной. Еще Сидри несколько заботил убитый сдвинувшимися камнями священник. Гном достаточно разбирался в магии, чтобы понять – это смерть вторичная, безвозвратная, смерть не только тела, но и души. А может, даже и не смерть, а что-то еще хуже смерти. Хоти что может оказаться хуже смерти, практичный и расчетливый гном представить себе не мог. Смерть же вторичная слыла такой штукой, с которой не следует шутить даже самым искусным магам. Кто знает, во что перевоплотится погибшая душа, в какое страшилище! Все о прошлой жизни, конечно, забудется (потому-то это и зовется смертью), останется лишь неутолимая вечная жажда мести всему живому. Поговаривали, что такие бестии способны были отыскать обидчиков где угодно, даже за гранью смерти обычной.

Впрочем, гномы не такой народ, чтобы их легко можно было б испугать призраками. Когда тревога становилась до неприличия сильной, Сидри лишь покрепче стискивал гладкий, холодный эфес Алмазного Меча.

Он шел длинными извивами винтовых лестниц. Шел в полной тьме, на ощупь; факелы ему заменяло дивно обостренное Драгниром чутье.

Путь наверх оказался куда как длинен. Тайная дорога потому и была тайной, что вела в обход всех сколько-нибудь крупных залов, мастерских и копей.

Сидри шагал и дивился. Быть может, сумей он раньше отыскать вход в эту галерею, им бы не пришлось пробиваться вниз силой, с такими трудами и потерями. Но.., тогда тайна стала бы известна и его спутникам. Быть может, он, Сидри, еще мог бы положиться на слово Вольного – но вот Каменный Престол не положился бы никогда. Тем более они никогда бы не потерпели проникновения в тайну Алмазного Меча девушки-волшебницы. Дитя человеческой расы не смеет касаться гномьих святынь. А то она.., с ее-то проницательностью.., могла и догадаться кое о чем. Например – хотя бы приблизительно! – о том, что есть Драгнир и на что способна заключенная в нем мощь.