Дмитрий Скирюк - ОСЕННИЙ ЛИС

– Рука, – сказал Жуга, подтверждая догадку Реслава.

– Что?

– Я распорол там руку, когда падал.

– Как это было?

– Не хочу рассказывать… Помоги мне.

Он скинул мешок и опустился перед камнем на колени. Потянул из ножен меч – серебристый клинок блеснул, растекся, рукоять принялась расти в длину, и через миг в руках у травника была лопата. Лезвие вонзилось в землю, с треском разрывая корни и мох. Реслав помедлил, вынул нож и начал рыть с другой стороны.

– Глубоко не копай, – буркнул Жуга.

– Угу.

Работа продвигалась споро. Земля здесь оказалась мягкая, податливая, да и Жуга, к тому же, вовсе и не собирался раскапывать всю эту глыбу целиком. Он просто хотел убедиться. Да Реслав и сам уже все понял – прямые ровные углы, груботесанные грани каменного куба со следами давней обработки ясно давали понять, что здесь находится.

– Алтарь… – произнес Реслав, внутренне холодея. – Жертвенник… – Он повернулся к травнику. – Тебя что, угораздило разбиться об этот камень?

Жуга кивнул и отложил лопату. Постепенно темнело.

– Разведи костер, – сказал он.

И отвернулся.

«Что теперь?»– хотел спросить его Реслав и промолчал. Также молча он смотрел потом, как травник снял с руки браслет, одним коротким движением оборвал последнюю подвеску, и положил его на каменную плиту, в самую ее середину. Отступил назад. Разжал кулак.

– Времени почти не осталось, – сказал он. Взглянул на Реслава. – К осени я должен был уйти.

– Уйти? – нахмурился Реслав. – А… в смысле… умереть?

– Нет, – покачал тот головой. Зеленоватого металла крохотный кораблик на его ладони распадался на глазах. – Я – лис. Осенний Лис. Такой же, как она, – он кивнул на край поляны. Реслав украдкой посмотрел туда, и еле различил во тьме неясный силуэт сидевшей на земле лисицы. – Она пришла за мной… Пришла, чтобы меня остановить. Я оборвал почти все, и теперь, по осени, должен был уйти к ним… навсегда.

Жуга стряхнул с ладони кучку серой пыли и поплотней закутался в мохнатую овчину кожуха. Помолчал. Лиса придвинулась поближе, вступила в колеблющееся пространство светового круга и уселась, словно бы тоже желая послушать. Было тихо. Горел костер. Мерцал браслет на алтаре.

– Почему?

– Так надо, – помолчав, ответил травник. – Так заведено. Она пришла, чтоб увести меня с собой. Она была когда-то девушкой, и у нее тоже не было родных… – Он посмотрел Реславу в глаза, и снова тот вздрогнул от непонятной и нечеловеческой тоски, блестевшей в темной глубине зрачков. – Мы нелюди, Реслав, – сказал Жуга, – хоть и рождаемся людьми. В нас смешано четыре крови. Заранее неясно, кто есть кто. У нее, – он кивнул на лису, – тоже был подобный браслет. Хотя, вру – не браслет. Ожерелье. Также обрывалась бусина за бусиной, а потом она поняла, что должна уйти. И ушла с охотой. В осень.

– А ты…

– А я не знаю. Не хочу.

– Она счастлива теперь? – спросил Реслав.

Жуга пожал плечами.

– Для чего мы здесь?

– Что-то пошло не так. Тот, в башне, помнишь? – Реслав кивнул. – Он меня предупреждал, чтоб я был осторожен, но это… Это… Я… – Жуга умолк, и некоторое время просто сидел, нервно расплетая и сплетая пальцы. – Простого превращения не будет. Реслав, я перестану быть собой, – сказал он наконец. – Там, внутри что-то… Не могу объяснить. В общем, я решил, что лучше самому пойти навстречу этому.

– А стоит ли?

Лиса отрывисто тявкнула. Жуга усмехнулся.

– Вот и она тоже говорит, что не стоит.

Тем временем стемнело совсем. Костер прогорел, рассыпался на угли. Приятели не сразу заметили, как перестал мерцать камень на браслете. И лишь когда лиса, ощерившись и прижимая уши, припала к земле и попятилась назад, оба вскинулись и повернулись к алтарю. Реслав нащупал в темноте ладонь Жуги и судорожно сжал.

– Слышишь?

– Да. – Травник осторожно, но решительно высвободил свою руку и встал. – Это оно.

От каменной громады потянуло холодом. Плита пошла трещинами. Бурая накипь лишайников рассыпалась в пыль, и пыль эта заклубилась, серебрясь в непонятно откуда идущем прерывистом мерцании. Тьма сгущалась, постепенно обрисовывая силуэт высокой фигуры. Засветились зеленым два глаза.

– Корабль должен кого-то возить, – не глядя на Реслава, медленно говорил Жуга. – А ковчег заключает в себе частицу бога… Я так и думал. Так и думал…

«Ах– хх-х… -долгим выдохом раздалось в темноте. – Долго же я ждал.»

– Господи Исусе… – выдохнул Реслав.

Это был лис. Огромный черный лис.