Робин Хобб - Миссия Шута

Я спешился вместе с остальными и помог принцу слезть с лошади. Он покачнулся, но я его поддержал. Он что-то прошептал, но я ничего не расслышал. Его остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Я прижал клинок кинжала к его горлу.

– Если она попытается завладеть его телом до того, как освободят остальных, я его прикончу, – предупредил я.

На лице Лодвайна появилось удивление.

– Пеладайн! – рявкнул он.

В ответ из пещеры выскочила кошка и посмотрела на меня взглядом, полным ненависти. Ее приближение больше напоминало походку оскорбленной женщины, чем движения животного.

Принц посмотрел на кошку, но ничего не сказал, лишь тяжело вздохнул. Лодвайн подошел к кошке, опустился на одно колено и негромко с ней заговорил.

– Я заключил сделку. Если мы отпустим его друзей, он отдаст нам принца. Более того, он будет сопровождать нас в Баккип, чтобы помочь тебе там обосноваться.

Я не заметил, чтобы кошка как-то отреагировала на слова Лодвайна. Он поднялся на ноги и заговорил громче:

– Входите. Твои спутники внутри.

Мне ужасно не хотелось входить в пещеру. Под открытым небом у нас еще оставались шансы на спасение. Внутри враг окружал нас со всех сторон. Я мог обещать себе только одно: они не получат Дьютифула. Чтобы перерезать ему горло, потребуется мгновение. Однако я знал, что сам вряд ли смогу рассчитывать на легкую смерть, не говоря уже о Шуте и Ночном Волке.

Внутри пещеры горел небольшой костер, я ощутил аромат жарящегося мяса, и мой желудок начал горько жаловаться на свою судьбу. Полукровки разбили здесь лагерь, но мне он больше напомнил разбойничье логово. Возможно, люди Лодвайна подчиняются ему отнюдь не безоговорочно. Конечно, они следовали за ним, но не являлись его вассалами. Эта мысль немного утешила меня, пока я разглядывал пещеру, а главарь Полукровок негромко разговаривал с часовыми.

Сторожить меня и принца он никому не поручил. Все смотрели на своего вожака, и мне удалось отойти в сторону. Кое-кто это заметил, но амулет Джинны болтался у меня на шее, а я обезоруживающе улыбался. Поскольку я продвигался в глубину пещеры, не пытаясь сбежать, они быстро потеряли ко мне интерес. Мой страх, что Полукровки создали армию наделенных Уитом людей, превратился в опасение перед толпой, не имеющей твердого руководства.

Мое сердце обнаружило друзей раньше, чем глаза. В задней части пещеры находились две поникшие фигуры. Я не стал спрашивать разрешения, а, продолжая держать кинжал у горла Дьютифула, подошел к ним.

В дальней части пещеры потолок опускался, да и стены сужались. В этом закутке и держали Шута с Ночным Волком. Постелью им служил плащ, точнее то, что осталось от роскошного одеяния лорда Голдена. Ночной Волк лежал на боку. Шут – рядом с ним, обхватив его руками. Оба были ужасно грязные. Шуту пришлось перевязать себе лоб куском ткани, оторванным от плаща. Золотистая кожа посерела, а на щеке я увидел синяки. Кто-то снял с него сапоги, и его бледные ноги выглядели особенно беззащитными. Шею волка покрывали кровь и слюна, дыхание вырывалось из груди с легким присвистом.

Мне хотелось опуститься рядом с ними на колени, но я боялся убрать кинжал от горла Дьютифула.

– Просыпайтесь, – попросил я. – Просыпайтесь, вы двое. Я вернулся за вами.

Уши волка дрогнули, и он открыл один глаз. Он попытался поднять голову, и его движение разбудило Шута. Он открыл глаза и потрясенно посмотрел на меня. На его лице появилось отчаяние.

– Тебе придется встать, – предупредил я. – Я заключил сделку с Полукровками, тебе придется отсюда уехать. Вы можете идти? Оба?

У Шута был вид ребенка, разбуженного посреди ночи и не понимающего, что происходит. Он неохотно сел.

– Я… какую сделку? – Он посмотрел на амулет, висевший у меня на шее, фыркнул и демонстративно отвел глаза в сторону.

Я торопливо застегнул куртку. Сейчас ничто не должно воздействовать на его разум – я не мог допустить, чтобы фальшивое расположение ко мне помешало их побегу.

Лодвайн вместе с охотничьей кошкой Дьютифула решительно приближались к нам. Ему не понравилось, что я успел без него поговорить с пленниками.

– Вы оба получаете свободу – в противном случае я убиваю принца, – проговорил я так, чтобы меня не услышал Лодвайн. – Потом я последую за вами. Верьте мне.

Все, больше ничего нельзя говорить. Волк осторожно поднялся на ноги. Его шатало. От него пахло болезнью, засохшей кровью и мочой. А я даже не мог прикоснуться к нему – одной рукой прижимал Дьютифула к груди, а другой держал у горла принца кинжал. Зверь подошел ко мне и прижался окровавленной головой к моей ноге, и между нами возродилась связь.