Брионес Лим - Двое из трех

Я помялась в нерешительности.

– Сексуальное напряжение? Перестань.

Стефани подняла бровь.

– Серьезно, ты можешь отрицать это прямо сейчас?

Я беспокойно заерзала.

– Ну, это односторонне. Он не смотрит на меня так, – я посмотрела вниз на ноги. – Кроме того, ему всегда нравилось дразнить меня. Это хорошо снова шутить друг над другом.

Моя подруга кивнула головой.

– Да, он всегда тащил тебя с собой на свои глупые выходки, чтобы разозлить тебя, – она посмотрела мне в глаза и улыбнулась. – Похоже, он снова так делает.

– Да, похоже, он снова что-то делает, – пробормотала я. Взглянула в зеркало Стефани и вздохнула от отражения недоумения на моем лице.

Хорошо, что он опять шутил со мной, да? Хорошо, что он наконец-то открылся, а не игнорировал меня. Так почему я так себя чувствовала?

Я чувствовала, что Стефани сжала мое плечо. Взглянув, бросила ей сердитый взгляд.

– Может, тебе стоит перестать играть со мной в психиатра.

– Я просто хотела напомнить тебе, что этот твой план – очень плохая идея, – она вернулась на кухню и схватила тарелку канноли со стойки. Закинув одну в рот, она вернулась в гостиную и положила тарелку на журнальный столик передо мной, почти как жертву для той жесткой любви, которую она собиралась объяснить мне.

Я покачала головой и задала вопрос, на который уже знала ответ.

– Почему это?

С полным ртом она ответила:

– Потому что тебе придётся пострадать от этого! Я имею в виду, какова цель всего этого? Чтобы доказать, что ты какая-то тупая цыпочка, потому что ты не такая.

– Эй, перестань быть злюкой.

– Это правда. Или ты действительно делаешь это, потому что хочешь, чтобы он понял, как безумно влюблен в тебя? Потому что он этого не поймет.

– Если ты пытаешься быть стервой? То у тебя получается.

Она положила свое канноли и опустила руки.

– Джесси всегда возводил стену вокруг себя. Ты была единственной, кто мог проникнуть за нее.

Проникать. Тьфу, ужасное слово.

– Вы, в сущности, восстанавливаете дружбу, которой вам так не хватало, и теперь ты собираешься разрушить ее, играя в бунтующего подростка. Ты Сандра Дидинг? Разве не мы всегда говорили, что не поменяемся ради парня?

– Я не меняюсь, – возразила я. – Просто хочу доказать свое мнение.

– Ну, хватит. Это глупая уловка, чтобы попытаться оживить прошлое. Просто будь собой – теперешней, Рокки.

– Ты имеешь в виду беспокойную девушку, которая даже не сделала и эскиза больше, потому что...

– Кто-то раскритиковал ее художественную экспозицию? – закончила она тихо.

Я закрыла глаза и вздохнула.

– Да, эта девушка.

Стефани покачала головой и слабо улыбнулась.

– Это займет время. Для тебя и для него. Для вас обоих. Все наладится, обещаю.

– Вам с Дэниелом не потребовалось много времени, – напомнила я ей.

– Это потому, что нас не связывает та связь, что у вас двоих, – она похлопала рукой над сердцем и глубоко вздохнула. – Не нужно быть гением, чтобы знать, что ты причиняешь боль тем, кого любишь больше всего. Также не требуется быть гением, чтобы знать, что трудно дружить со своими бывшими.

Я удивленно моргнула.

– Мы никогда не были бывшими.

Послав мне знающую ухмылку, она ответила:

– О, да. Он определенно был твоим.

– О чем ты говоришь?

– Ты мне скажи, – она смотрела мне в глаза и на мгновение я почувствовала, как будто она заглядывает в дальние закоулки моего мозга.

– Что? – огрызнулась я, отворачиваясь. Потерла руки, вдруг почувствовав себя голой. – Ты ведешь себя глупо. Как мы можем быть бывшими, если мы даже не встречались?

– Я не говорила, что ты его бывшая, ведь так?

Я покачала головой и молча посмотрела на нее.

– Речь идет о том, что безответная любовь – туфта и я понимаю, всю эту шумиху вокруг неё, я действительно понимаю. Чего не понимаю, почему ты ведешь себя так же, как и всегда. Ты, в сущности, упускаешь свой второй шанс.

– И как я это делаю? – спросила я со вздохом.

Хмурясь, она ответила:

– Пытаясь быть похожей на него. Меняясь, чтобы соответствовать его образу.

Я сложила руки на груди и нахмурилась.

– Прекрати играть со мной в психиатра. Что ты вообще знаешь о таких вещах?

– Ты забываешь, что я работаю с мозгами.

– Ага, в нейровизуализации, не в психологии, – отметила я.

Она подняла пальцы к вискам и начала крутить круги по обе стороны головы.

– Я знаю, что происходит с синапсами и нейронами. Мне пришлось прослушать несколько психологических дисциплин, чтобы получить диплом. Поверь мне, когда я говорю, что знаю, о чем ты думаешь лучше, чем ты.