Андрей Кивинов: Уличная

Желтоглазый, похоже, действительно был заядлым геймером.

Хорошо… Как повели себя граждане?

Так и повели. Не рыпались. Потом Шмель сказал, чтобы все легли на пол. Они легли.

Товарищи, – повернулся капитан юстиции к Жанне, Марине и понятым, – если не трудно…

У меня сарафан только из химчистки, – запротестовала Жанна, взглянув на не слишком чистый напольный кафель.

Я все понимаю, но это необходимо… Можно что-нибудь подстелить. Газеты, например, или бумагу упаковочную.

Выбрали газеты. К упомянутой уже «Комсомольской правде» присоединились «Аргументы и факты» и несколько старых журналов мод, принесенные из кабинета Аллой Борисовной.

Жанна посмотрела на задержанного Иванова, словно женщина на изменившего ей любовника, и аккуратно, придерживая сарафан, осторожно улеглась на газеты лицом вниз. Понятые и Марина тоже без особого восторга расположились рядом, уткнувшись смурными лицами в кафель.

Тут эта выскочила, – зрачки разбойника остановились на директрисе.

Не эта, а Алла Борисовна, – законно возмутилась дама, – а ты, сволочь наркоманская, лучше говори, куда золото дел?!

Да пошла ты… Еще себе наворуешь, толстозадая… Такой наглости невинно потерпевшая Алла Борисовна, дипломированный театральный критик, стерпеть уж никак не могла.

Ах, ты, паскудник! Я тебе покажу толстозадую!

Не успел следователь предпринять каких-либо упреждающих действий, как директриса, забыв про врожденную интеллигентность и включенную камеру, подскочила к геймеру – разбойнику и со всего размаху влепила ему звонкую пощечину. Последний чуть было не присоединился к понятым, лежащим на полу, но удержался лишь благодаря наручникам. «Улетное видео по-русски».

Ты чо творишь, дура?! – налетчик прикрыл желтое лицо свободной рукой. Второй удар не достиг цели, перехваченный твердой рукой небритого опера.

Спокойно, гражданочка… А ты, козлина, пасть закрой, иначе, бля, утром в параше проснешься!

Господа! Господа! – взмолился следователь, – успокойтесь! Съемка же идет! Не переписывать же нам все сначала! Этак мы до ночи не управимся!

А чо она первая?! – с видом обиженного ребенка, пожаловался налетчик.

Я тебе сказала – не она, а Алла Борисовна!

Тихо, тихо! – встал между конфликтующими сторонами Красноперов, – успокойтесь вы, наконец, и давайте продолжим. Сергей, отпусти Аллу Борисовну.

Опер выпустил директорскую руку. Алла Борисовна, тяжело дыша, вернулась к дверям и принялась обмахиваться рекламным буклетом.

Иванов! Продолжайте!

Ну, короче… Когда она выскочила, Шмель и ее хотел трубой, но, видать, пожалел. А она еще чем-то недовольна, коза, блин…

Зато ты, козел, смотрю, очень доволен, – из своего угла ринга бросила театральный критик.

Потом она тоже легла…

Алла Борисовна, – следователь с улыбкой Горбатого из «Места встречи» посмотрел на директрису, – поймите, это для дела…

Но у меня костюм… Прическа…

Вы хотите вернуть свои драгоценности?

Вернуть драгоценности хотелось. Очень. Коммерческий директор сжала кулаки, принесла из кабинета стопку прошлогодних журналов «Бурда», аккуратно расстелила десяток номеров и легла на них, словно загорающая на пляже, подложив под лицо полиэтиленовый пакетик.

Что дальше, Иванов?

Мы с Саньком с витрин гребли, а Шмель этих караулил.

Показывайте, показывайте, как вы это делали?

Налетчик поставил сумку на витрину и свободной рукой принялся извлекать из-под стекла украшения. Эксперт, нажимая паузу, фиксировал процесс.

Вы что, так вот аккуратно и вынимали?

Грабитель, не ответив, ускорил процесс выемки драгоценностей.

Потом Шмель сказал, чтобы эти свое отдали, – кивнул он на лежащих, когда витрины были опустошены.

Отдали?

А то…

Что отдали?

Ну, эта вот – Иванов носком кроссовки указал на директрису, – две гайки, и висюльку, со слоном, кажется.

Врешь! – не дождавшись разрешения следователя, вскочила на ноги Алла Борисовна, – не два кольца, а три! А кулон не со слоном, а с водолеем. А серьги? Про серьги не забыл?

Ну, может, и были… Не помню я…

Ничего, вспомнишь! Все до копейки вернешь, сволочь наркоманская!

Девчонки цепочки, кажись, отдали, а ветераны – кольца обручальные.

Так?

Не отдали, а они сами сорвали! – возмутилась Жанна.

Разумеется… Все, господа потерпевшие, спасибо, можете подниматься, – разрешил Краснопёрое.

Все встали и принялись отряхиваться.

Как вы уходили из магазина? – продолжил задавать вопросы задержанному следователь.