Григорий Неделько: Смерть им к лицу

Внизу, через каждый шаг припадая на ногу, по звонкой брусчатке плёлся потасканный, грязный мужчина. Мяса на лице практически не осталось, связки кишок гирляндами свисали из живота, волосы на голове отсутствовали напрочь, наружу выглядывал череп. Одежда «идущего» рассыпа́лась на ходу, галстук, болтаясь на шее, свисал до пупка. Мертвец брёл к кладбищу.

«Мертвец! Так вот откуда взялся отвратительный запах, что носится в воздухе на пару со сквозняком!»

Судя по одежде – ну, немногочисленным остаткам одежды, – парень явился минимум из прошлого века или, кто знает, из позапрошлого: Маргаритка была несильна в истории.

Она вновь осмотрелась, внимательнее: древняя на вид комната, отсутствие техники, восставшие трупы. Теперь девушка связала всё в логическую цепочку достаточно легко.

Хмыкнув, юная леди сплюнула на дорогу.

«Эдгар прав – мы, мать его, в прошлом!»

Умирающий тёмный город – её мечта! – в эти самые минуты, надо полагать, бился в агонии.

Ворон с необычайной лёгкостью взмыл в воздух, описал в чернильном небе крутую параболу, уселся на балконные перилла.

– Klaatu, Bar-rada, Nikto. – Эдгар клацнул клювом у девушки перед носом. – Дур-ра!

– Сам дурак. – Она ткнула пальцем в беднягу, ковыляющего по дороге. – Видел? Мертвяки очутились на улицах из-за заклятия.

– Кар-р! – крикнула птица.

– Вот тебе и кар, Эдгар.

Набросив поверх бледного тела церемониальный балахон – единственное, что нашлось в комнате, – девушка мигом выскочила на улицу и вдвоём с птицей рванула на кладбище. Надежда, что любимый вернулся с того света, из хилой искры понемногу разгоралась в обжигающее пламя.

Тут следует сделать небольшое отступление – всё равно не происходит ничего интересного – и слегка прояснить ситуацию.

В Средних веках город уже существовал, равно как и заклинание, возвращающее к жизни мёртвых. Ведь, чтобы воскресить покойника, необязательно оживлять его в этом времени – можно перенестись в то, когда человек здравствовал. Конечно, при условии, что молоденькая ведьмочка ничего не напутает с могущественным заклятьем.

Хотя беда – понятие относительное, с этим мы вроде бы согласились?

Кладбище пустовало, точно желудок у студента. Если обманчиво-мёртвые шатуны и поднялись из могил, то альма-матер гибели им, видимо, не приглянулась, поэтому они пошли искать менее мрачное место для вечеринки. От изумления Маргаритка даже остановилась; озадаченно хмыкнула, повертела головой.

Интересно, а её парень… э, бывший парень – с ними? При жизни Антоха частенько хаживал по клубам и вообще вёл себя неотразимо безнравственно.

С неба спикировал Эдгар, примостился на плече.

– Ты что, обалдел, контейнер с перьями?! Тяжёлый, блин, как крылатый слон!

Она согнала ворона, и тот опустился на спинку лавочки. Сложил крылья, издал форсированное «кар-р».

– Ну что тебе?!

Нога в ботинке, торчащая из-под лавки, наконец привлекла внимание Маргаритки. Снизу раздавалось усиливаемое ночной тишиной сиплое дыхание.

«Очередной бродяга, что любит с утра пораньше упиваться настойкой боярышника до зелёных чёртиков, – поняла Маргаритка. – Увидели бы они хоть раз настоящих чертей – тяга к алкоголю вмиг бы пропала! Обеспечить им свидание?.. С другого ракурса, может, кладбищенский абориген знает, куда подевались трупики».

– Эй, уважаемый.

Она пнула ботинок. Его владелец даже не дёрнулся. Недолго думая, девушка что есть силы вдарила по ноге – оторванная в области голени конечность выскочила из-под лавочки, будто футбольный мяч. Парочка мух взлетела, прожужжала короткое ругательство и вернулась к трапезе; их подружки продолжали сидеть как сидели.

– Матерь божья! Совсем допились! – воскликнула Маргаритка, имея в виду то, что осталось от бездомного.

Доносившееся из-под лавки дыхание усилилось и оборвалось шумным выдохом, к которому добавилась истеричная женская речь:

– Мерзкая-мерзкая вонь! Невыносимо, фу!

– Согласна… – подтвердили вторым, очень похожим на первый голоском. – Меня… сейчас… сто… шнит…

– Только не на меня! – воскликнул голос номер три. – Знаешь, сколько эти туфли стоят?!

– Заткнитесь, придурочные! – прикрикнул тот, кто изъяснялся первым. – Хотите, чтобы по нашу душу приковыляли милые разлагающиеся ухажёры?!

Маргаритка снова хмыкнула, теперь многозначительно. И почему она не удивлена?

– Значит, наши в городе? – обратилась девушка к голосам под лавкой. – То бишь зомби.

– М-м-м… Маргоша?.. Привет.