Анатолий Иванов: Случайная встреча

— «Красный партизан» — не последнее зерновое хозяйство района. У вас большой план продажи хлеба государству. Так вы что же, хотите район зарезать? Кукуруза не дает у нас зерна, помнить надо.

— Район мы, Павел Александрович, не собираемся резать, — уже, наверно, в пятый раз повторил Прохоров. — Но учтите наше положение — у нас огромное животноводство…

Гаврилов негромко хлопнул ладонью по столу.

И он, Новоселов, случайно присутствовавший при этом разговоре (зашел к секретарю по своим газетным делам), увидел, как Прохоров вздрогнул.

Что ж, Новоселов уже знал, что значит такой хлопок.

А Гаврилов, качнув коротко стриженной головой с крутым, без единой морщинки, лбом, виновато улыбнувшись, проговорил, по своему обыкновению тихонько барабаня пальцами по зеленому сукну:

— Простите, пожалуйста… — Затем улыбка с его лица исчезла, оно стало ровным, как доска, непроницаемым. На нем так и не проступило ни одной властной черты. В голосе тоже не было слышно металла, хотя Гаврилов говорил: — Но спекулировать партийными решениями мы никому не позволим. Мы не меньше вас разбираемся в этих решениях, не меньше понимаем роль кукурузы… Но мы видим и понимаем еще общую и дальновидную стратегию по развитию и укреплению сельского хозяйства, по созданию изобилия продуктов питания для народа… И ты, Денис Захарыч, уже должен бы понимать… Вы тайгу в прошлом году начали корчевать — отлично! Поддерживаю. Сейте на этой земле кукурузу. А существующие площади под пшеницей не позволим сокращать… Вы и так поклонники ржи.

И здесь-то не выдержал Бугров:

— А интересно, кто хозяин нашей земли — вы или, все же, мы?

Может быть, подобных вопросов Гаврилову никто никогда не задавал, потому что он на мгновение даже перестал стучать пальцами по столу.

— Позвольте… Вы понимаете, что говорите? И — где говорите?

— Кукурузу мы на том поле посеем — и все, — отрубил Бугров, пристукнув кулаком по столу. Гаврилов секунду-другую смотрел на его огромный кулак и поднял глаза на Прохорова.

— Да, будем сеять, — ответил председатель на этот безмолвный вопрос. — Не можем мы иначе… в интересах государства.

— Вот как… — сухо уронил Гаврилов и повернулся к нему, Новоселову: — Видал?! — И снова Прохорову: — Мы не простим такого… такой партизанщины даже тебе, Денис Захарыч, заслуженному председателю колхоза. А для товарища Бугрова это грозит…

— Чем это мне грозит, интересно? — воскликнул Бугров вставая. — Чем грозит? Ничем мне это не грозит. Мне ни чинов, ни портфелей не надо. Вырос на земле, умру на земле. Вот этими руками привык всякую работу делать…

Немного опомнившись, сел. В кабинете секретаря установилась тишина.

— Сеять кукурузу будем. Семена уже приготовлены. Поле давно поспело, завтра же начнем, — сказал он.

— Что же… — спокойно проговорил Гаврилов, поглядел на настенные часы. Было без четверти двенадцать. — Пока не наступило завтра, мы поговорим об этом сегодня на бюро. Бюро начнется в два часа. Прошу не опаздывать. А сейчас — свободны. Можете сходить в столовую, пообедать…

К двум часам Прохоров и Бугров снова были в райкоме. Бюро уже началось.

— Павел Александрович по срочному делу выехал в один из колхозов, — сообщила в приемной секретарша. — Бюро ведет второй секретарь. Павел Александрович извинялся и просил вас подождать. Он скоро приедет. И как только вернется — сейчас же ваш вопрос.

…Гаврилов появился в райкоме, когда стемнело.

— Земля у вас действительно поспела, — сказал он, проходя в кабинет через приемную. — Специально крюк сделал, чтоб посмотреть…

— Чем это все попахивает? — с тревогой спросил Бугров, когда закрылась дверь за Гавриловым.

Прохоров только пожал плечами.

Вдруг из кабинета, переговариваясь, вышли члены бюро.

Ничего не понимая, Прохоров поднялся и пошел к Гаврилову.

Следом за ним — Бугров.

Секретарь райкома звонил кому-то по телефону.

— Ага, два места… Самых лучших. Зачем отдельных, можно вместе… Добро… — положил трубку и развел руками. — Взбунтовались, Денис Захарович, члены бюро, не до света же, говорят, заседать. Решили продолжить завтра, в десять утра. Ничего не поделаешь, коллегиальность. Да и действительно, кончать надо с заседательской суетней… В общем, прости, Захарыч, а завтра сразу в десять потолкуем с вами. С гостиницей я для вас договорился… за счет райкома. Отдыхайте.

…Однако на следующий день утром бюро почему-то не собралось. Сказали, соберется в два часа дня. А днем Гаврилов объявил, с треском застегивая замки добротного портфеля: