«Ягнята мрут как мухи от какой-то непонятной болезни. Как только вернешься из района — жми ко мне!
Кашмадзе Серго. 2. IV».
А вторую записку оставил нам Дмитрий:
«Товарищи! Извините, что не могу выполнить свое обещание. Поездку на Дадианетскую ферму отложим на завтра. Меня по очень срочному делу вызывает ветврач Серго Кашмадзе.
Д. Качахидзе. 2. IV».
Мне-то еще ничего, а вот друзьям моим придется краснеть перед дадианетскими пастухами! Ведь ребята специально просили Сашо Берианидзе — заведующего Дадианетской фермой, передать пастухам, что сегодня в пять часов они приедут к ним на ферму и проведут небольшой концерт…
Здоровенный Валико набрасывался то на Нодара, то на меня:
— Все ваша вина: у самых дверей лежали, а ни один не услышал, как вошел тот ветеринар или Дмитрий!..
Все мы очень расстроились, но уже ничего нельзя было поделать. Еще раз трястись на лошадях целых тридцать километров никто из нас просто не был в состоянии, да и все равно поздно уже: скоро девять, а концерт был назначен на пять часов. Мы нехотя поужинали и, дожидаясь возвращения Дмитрия, начали играть в шашки. Мы играли, но ни у кого из головы не выходила злосчастная записка так некстати явившегося ветеринара.
— Если б столько не дрыхли — не прозевали бы этого ветеринара. Да и записку в крайнем случае могли бы Дмитрию не показывать. Мы бы часа за три управились, а для ягнят три часа ничего не значат, — ворчал Валико.
В десять часов вернулся Дмитрий.
— Что стряслось?
— Что это за ветеринар?
— Правда овцы гибнут? — засыпали мы его вопросами. А Дмитрий смеялся и отрицательно мотал головой:
— Да нет, просто кто-то из вас обидел Серго. А он взял да и написал нарочно эту записку! Эх вы, что ж вы ему сказали, что поедете на машине ветпункта!..
Я сконфуженно посмотрел на ребят. Делать нечего: пришлось рассказать им о приходе «пастуха» с торчащими усами… Дмитрий давился от смеха. А друзья накинулись на меня с упреками:
— Ты что, пастуха от ветеринара отличить не можешь? Может, он устал, отдохнуть хотел, а тебе лень было языком пошевелить… Человек новостями интересовался, думал потолковать с нами, а ты даже встать с постели не соизволил!
Что мне оставалось? Я был кругом виноват и решил молчать. А Дмитрий все хохотал:
— Ну кто, кроме Серго Кашмадзе, мог бы такой номер отколоть, а? Не мужчина — огонь! Стоит мне какую-нибудь неделю не показаться у него на ветпункте, не проверить его работу, как он тут же вскакивает в седло, мчится сюда и давай меня отчитывать: «Лентяй! Лежебока! По фермам ходить не хочешь!..». На других-то фермах, где нет ветеринара, я чаще бываю. А у Серго дело поставлено как часы; точно ястреб, кружит он над своей фермой. Такую аптеку у себя отгрохал, почище, чем моя здесь…
Долго еще рассказывал нам Дмитрий о Серго Кашмадзе и его аптеке.
На другое утро солнце еще толком не успело взойти, как мы уже возвращались с Дадианетской фермы. Мои товарищи на рассвете провели концерт у пастухов.
Я попросил Дмитрия заехать к Серго Кашмадзе проведать его хозяйство.
Через некоторое время показались овчарни и жилища пастухов.
— Приближаемся к владениями Серго, — предупредил нас Дмитрий.
Машина остановилась у домика Дзукатекавской фермы. Навстречу вышел заведующий и пригласил нас в помещение.
В комнате сквозь густой запах лекарств пробивался аромат пышного, свежеиспеченного хлеба. На аккуратной полке, застеленной белой бумагой, выстроились, как солдатики, сотни всяких склянок.
— Где Серго? — спросил Дмитрий у заведующего фермой.
— В ягнятник ушел. С самого утра там.
Мне хотелось вызвать заведующего на разговор:
— Лекарств-то у вас, действительно, много, ну, а как насчет их применения?
— В том-то все и дело! Если б он только овец поил да колол — тогда бы еще полбеды, так ведь он и нам покоя не дает. Нет на ферме человека, который не отведал бы шприца Серго. Один я еще как-то держался, и то теперь стал его жертвой, — смеясь, сказал заведующий фермой. — Отродясь со мной такого не бывало, а тут вот случилось… На прошлой неделе у артезианского колодца голову вымыл, подумал: вода, мол, теплая, чего еще возиться, греть ее в кастрюле. А вечером стало меня знобить. Очень я старался скрыть это от Серго, да где там… «Ложись!» — скомандовал он как только заметил, что меня трясет. Ну, я и лег, что с ним спорить: все равно на своем настоит. Смерил он мне сперва температуру, заставил глотать лекарства, а наутро видит, что температура все не падает, вооружился шприцем и… Эх, а ведь как я хвастался перед своими детьми: сколько живу на свете, а вкуса лекарств знать не знаю… Вчера только кончил колоть мне пенициллин. «Температуры, говорит, нет, но побереги себя. Овца — и та схватила бы воспаление мозга, если б вздумала в марте месяце мыть голову водой из колодца; ты еще дешево отделался». Золотые руки у него, золотые, районный врач и тот не ухаживал бы за нами так, как наш ветеринар Серго Кашмадзе.
Читать дальше