Михаил Максимов - Урюкшай. Сборник

Александр тоже свою жену вспомнил. Какая она веселая и задорная в молодости была. Куда все это делось? А все из-за него. Жена и за детьми присмотрит, обует, оденет, накормит, спать положит. Как она успевала все делать? А он хорош гусь, свалил все на жену, сам на шею сел, да еще погонять вздумал. В заслугу себе занес то, что деньги зарабатывает для семьи. А кто же их должен был зарабатывать? Может сосед или родственник, какой должен был этим заниматься? А какое внимание жене уделял? Да никакого. Поесть, попить подай, постели постель, купи то, принеси это. Выходит, что мало она на него бранилась, надо было, как Алексею, веником грязным по ушам надавать.

И Сергей о прошлой жизни вспоминать стал. Выходило, что все в жизни он достиг только с помощью жены. Она, в свое время, и учиться его заставила, и посоветовала на работу пойти, которая потом перспективной оказалась, и дом он построил потому, что она этого захотела. А он, барин непризнанный, в ножки должен был бы ей кланяться, а не по лесам шастать. Обидели его несчастного, жена обидное слово сказала.

– Вот что, мужики,– сказал решительно Алексей,– с меня хватит, не пойду я дальше с вами. Идите к своим девам, спите на мягких перинах, развлекайтесь, а мне домой пора.

– Ты прости, Александр,– заявил Сергей,– я тоже не пойду дальше. И дернул меня черт пойти с тобой, будто дома дел нет?

Только произнес он эти слова, как над шалашом стали кружиться какие-то тени, а с болота стали доноситься жутковатые крики. Тут уж было не до сна. Александр поднес палец к губам, давая понять попутчикам, что он все понял, согласен с ними, но надо замолчать. Попутчики его поняли и на какое-то время притихли.

– Вот что,– сказал Александр громко,– я пойду до конца, а вы делайте, что хотите. Домашние скандалы дальше терпеть я не буду.

– Прости, Александр, но я тоже пойду с тобой до конца. Не могу я вернуться домой, от позора, куда потом денешься? Надо мной вся улица смеяться будет, а это еще хуже брани жены.

– Я тоже про веник вспомнил,– произнес Алексей,– меня за этот веник мать родная презирать начнет. Я тоже не вернусь назад. Вот что, ложитесь спать, не затем мы сюда шли, чтобы шорохов испугаться.

Они затихли, даже что-то вроде храпа послышалось из шалаша. Часа в три ночи Алексей потихоньку выбрался из шалаша. Сергей с Александром последовали за ним. Было еще совсем темно, они с трудом стали отходить от болота.

– Вот и первая метка,– сказал Алексей,– верно идем.

Когда начало светать, они отошли уже на приличное расстояние от болота. Они взошли на бугорок и оглянулись. Над тем местом, где они ночевали, сверкали молнии, стали доноситься раскаты грома.

– Вовремя, кажется, ушли,– сказал Алексей.

– Нечего стоять, разинув рты, пошли быстрее от этих мест,– торопил всех Сергей.

Они пошли, а потом побежали прочь, сверяя путь с зарубками, которые делал Алексей. Нет нужды рассказывать о том, как они возвращались назад. Скажу только одно, обратный путь занял у них вдвое меньше времени. Встретили они и ворона, который посоветовал им тащиться на остров Засидаль. Бросил Алексей в него свой топор, но не попал. А ворон до сих пор зазывает на остров простачков, говорят, что такие глупцы находятся. Туда они уходят, а вот назад неслышно было, чтобы возвращались.

Наконец показалась деревня, в которой жил Алексей. Увидела его жена, обняла, расплакалась. Дети выбежали из дома, также отца обнимают. А на Сергея с Александром жена так посмотрела, что они сразу замялись и стали прощаться.

– Водички хоть пусть попьют,– сказал Алексей.

– Без водички хороши, смутьяны бессовестные,– проворчала жена.

Слухи по земле быстро разносятся. Вышли путники из деревни, не прошли и половину дороги до поселка, как их встретили жены Александра и Сергея с детьми. Обнимают усталых путников, радости своей не скрывают. Хотел Александр к Сергею подойти, чтобы хоть руку пожать на прощание, но жена загородила Сергея, сердито смотрит, того и гляди бранить начнет.

– Что же ты делаешь, даже попрощаться не даешь с человеком?– возмутился Александр.

– Иди, иди, смутьян, проживем без твоих рукопожатий.

Пожали они плечами и подались по своим домам. Говорят, что хорошо теперь живут, не бранятся, даже в гости друг к другу ходят. И хоть посматривают жены на Александра, как на смутьяна, но зла не держат. Благодарят все же за науку, которую все великолепно усвоили.

Я тоже рад, что все хорошо закончилось. Когда мир и порядок, всем хорошо живется и без перин в несколько рядов, и подушек пуховых.