Вероника Алексеевна - Пятый дневник Тайлера Блэйка

Наконец, настал день концерта. Тайлер смог достать бесплатные билеты для Карли через Клода, так что она сидела в лучшей ложе рядом с Ричардом и его женой. Он хотел, чтобы она слышала и видела, что он создал для нее.

Перед выступлением Блэйк не пил успокоительное, чтобы самому прочувствовать все то, что собирался играть и слушать. Он хотел насладится своим детищем. И вот, он вышел на сцену. Он коротко поклонился зрителям, а после повернулся к музыкантам. Он дождался полной тишины в зале сделал три легких коротких удара кончиком палочки по краю пюпитра, на котором были нотные листы. Тайлер коротко кивнул своим музыкантам, своим верным воинам, как всегда делал это на репетиции и дождался, когда те ответят ему таким же кивком. Вся эта сотня человек кивнула ему совершенно синхронно, как он и заставлял их делать на репетиции. Он хотел, чтобы все было идеально. И начало было идеальным. Он не успел начать работу, а уже вспоминал, как всегда кивал Альберту перед игрой. Но все эти люди, все они никогда не смогли бы заменить ему Улама.

И Тайлер стал дирижировать. Он не смотрел на ноты и делал все практически с закрытыми глазам, полностью погрузившись в симфонию. Он дирижировал, управляя сотней пар рук и погружался в композицию все сильнее. Он чувствовал, как его тело и душа сливаются с мелодией и переплетаются воедино. Его сердце замирало, а из глаз на второй минуте игры начинали сочится слезы. Тайлер Блэйк сгорал в экстазе, который создавал собственными руками, и готов был извиваться прямо на сцене, выгибаться и подаваться вперед к музыке от возбуждения. Ему было плевать на зал. Ему было плевать на зрителей, – он слишком увлекся тем, что слышал. В его голове, в его совершенно потерянном и обезумевшем сознании остались лишь слабо трепещущие мысли о Карли. Он знал, он чувствовал, что она сидит в зале и слышит его. Она слышит громкие стоны и крики его души. И ее душа тоже замирает. Она стонет и извивается от агонии и любви, что переполняет сердце юной девушки. Тайлер знал, что она, Карли, в тот момент чувствовала все то же самое, что чувствовал он, когда создавал эту симфонию для нее.

И в тот день ангел Смерти снял маски со всех, кто слышал историю его жизни. Он буквально сорвал карнавальные костюмы, он сорвал с душ людей ложь, в которой они погрязли, оставляя их обнаженными в зале. Они слушали не музыку. Они слушали откровение. Самое чистое и самое искреннее откровение, которое навечно должно было избавить их от похоти. Которое за счет всей той любви, которая была пожертвована ему, тех жизней, каких стоила эта музыка, оно должно было омыть этих людей от серости.

Это был триумф Тайлера Блэйка, величайшего гения музыки в этом чертовом сером мире, и фиаско великого Всевидящего, единого отца всего этого мира.

Музыка долго разливалась по всему залу со сцены, но, когда слушатели стали задыхаться от того, как глубоко они уже погрузились в эту мелодию и насколько сильно поглотила их вся та любовь, все то безграничное чувство, которое все эти годы испытывал Блэйк, музыка умолкла. Тайлер опустил палочку и красными от слез глазами посмотрел на музыкантов.

Все затихло.

Весь зал застыл в гробовой тишине. Все умерло в тот самый момент, когда перестала играть музыка. Когда «Жизнь ангела Смерти» закончилась и несчастное крылатое существо, потеряв свои крылья, стало падать вниз. Вниз, в серый и ужасный мир. Все было мертво, и теперь Тайлеру оставалось лишь выждать момент, чтобы повернуться лицом к своему миру, родившемуся заново. Он не знал, что он увидит, а потому несколько секунд стоял спиной к залу, застыв с затаенным дыханием. Его коленки задрожали от страха. Тайлер боялся обернуться и увидеть пустой зал. Он боялся, что его не слушали, не услышали и что он опозорился хуже, чем, когда бы то ни было. Он боялся, что не заметил, как отвернулась от него Карли, пока разум его был полностью поглощен собственным возбуждением и музыкой. Тайлеру показалось, что даже фрак, который был на нем в тот момент, начал душить его. И все это длилось пару секунд. Пару секунд тишины, которые превратились в вечность для перерождения.

И Тайлер Блэйк обернулся. Он обернулся и увидел полный зал людей, лица которых были полны самых различных эмоций: боли, радости, восхищения, но лишь одно было общим у всех – это был шок. Тайлер чувствовал, как люди смотрели на него в страхе, словно увидели свой самый страшный и самый прекрасный ночной кошмар. Но взгляд главного слушателя Тайлер запомнил навсегда: Карли сидела в своей ложе рядом с ошарашенным Клодом, закрыв нижнюю часть лица своими прекрасными ручками, и вся в слезах смотрела на своего брата. Знала ли она тогда, что только что услышала? Наверное, да.