Стивен Кинг: Отряд Д

Отряды A и C вброд перешли речку Ки, которая почти пересохла. Отряд D, воспользовался мостом. На полпути через него, прогремел взрыв. Возможно, кто-то из конговцев засел под мостом и привел в действие взрывчатку. Но скорее всего, кто-то — возможно, даже сам Билли — просто наступил на детонатор и привел в действие заложенную под мостом бомбу. Все девять погибли на месте. Никто не выжил.

Бог — если действительно есть такое существо — мог бы быть и добрее, подумал Дейл. Он положил письмо лейтенанта Андерсона, вернулся и достал письмо Джоша Бортмана. Оно было написано на голубой линованной бумаге, как будто вырванной из детского альбома. Почерк Бортмана итак почти неразборчивый, усугублялся примененным пишущим инструментом — мягким графитовым карандашом. Очевидно, тупым, с самого начала, который становился все более тупым по мере приближения Бортмана к написанию своего имени внизу письма. В нескольких местах Бортман давил на карандаш так сильно, что прорвал бумагу.

Именно Бортман, тот, который должен был быть десятым, и выслал Дейлу и Андреа фото Отряда D уже в рамке, стекло на фото чудесным образом не разбилось за время своего долгого путешествия из Хомана в Сайгон, затем в Сан-Франциско и, наконец, в Бингхэмтон, штат Нью-Йорк.

Письмо Бортмана было пронизано страданием. Он называл девятерых погибших «лучшими друзьями, которые когда-либо были в моей жизни, я любил их всех, как братьев».

Дейл пробежал взглядом по голубой линованной бумаге в руке и безучастно перевел взгляд через дверь кабинета на тикающие часы на камине. Когда письмо пришло, в начале мая 1974 года, он был слишком занят своими собственными страданиями, чтобы на самом деле понять эмоции, переполнявшие Бортмана. Теперь он полагал, что смог бы понять их — впрочем, не вполне. Бортман испытывал глубокое чувство вины, которое тяжело было выразить словами. Девять писем с больничной койки на базе Хоман, все в том же страдальческом стиле, все, наверняка, были написаны одним и тем же мягким карандашом. Плюс издержки на девять копий фото Отряда D, рамки и пересылку. Обряд искупления с мягким карандашом , подумал Дейл, снова складывая письмо и положив его обратно в ящик рядом с письмом Андерсона. Как если бы он их убил, взяв себе это фото. А ведь это действительно то, что читается между строк, не так ли? «Пожалуйста, не ненавидьте меня, мистер Клеусон, пожалуйста, не думайте, что это я убил вашего сына и своего друга-…»

В другой комнате на камине часы тихо отбили пять часов.

Дейл вернулся в гостиную и снова взглянул на фото.

То о чем ты думаешь — это безумие.

Посмотрел на мальчика с короткими светлыми волосами.

Я любил их всех, как братьев.

Перевернул фотографию.

Пожалуйста, не думайте, что я убил вашего сына — всех ваших сыновей — забрав эту фотографию. Пожалуйста, не ненавидьте меня, только потому, что я был в медсанчасти на базе Хоман с кровотечением при геморрое, а не на мосту в Ки Дое с лучшими друзьями, которые когда-либо были в моей жизни. Пожалуйста, не ненавидьте меня, потому что я наконец-то их догнал, у меня ушло на это десять лет, но я, наконец-то, их догнал.

На обратной стороне фото, тем же мягким карандашом, была сделана такая запись:

Джек Бредли, Омаха, Небраска.

Билли Клеусон, Бингхэмтон, Нью-Йорк.

Райдер Дотсон, Онеонта, Нью-Йорк

Чарли Гибсон, Пейсон, Северная Дакота

Бобби Хендерсон Кейл, Айова

Джек Кимберли, Правда или Смерть, Нью-Мексико

Энди Фарадей Моултон, старший сержант, Луизиана

Джимми Бесон Олифант, Делавэр.

Эшли Сент-Томас Андерсон, Индиана

*Джош Бортман, Касл-Рок, Мэн.

Он приписал себя в конце списка, Дейл видел — он видел это, конечно же, и раньше, и давно обратил на это внимание… но никогда не придавал этому значение, до сегодняшнего дня. Он поместил свое имя последним, как и положено в алфавитном порядке, да еще со звездочкой.

Звездочка означает «все еще жив». Звездочка означает «не ненавидьте меня». То, о чем ты думаешь, это безумие, и ты чертовски хорошо это знаешь.

Тем не менее, он подошел к телефону, набрал 0, и удостоверился в том, что код штата Мен — 207. Он набрал справочную штата Мэн, и удостоверился, что в Касл-Роке живут лишь одни Бортманы. Он поблагодарил оператора, записал номер, и посмотрел на телефон.

Ты действительно хочешь позвонить этим людям?

Нет ответа — только звук тикающих часов. Он положил фотографию на диван, и еще раз взглянул на неё — посмотрел сначала на своего сына — волосы зачесаны назад, небольшие усики пробиваются над верхней губой, все замерло навсегда, в возрасте двадцати одного года, — а затем на нового парня на этой старой фотографии, парня с короткими светлыми волосами, парня, чьи армейские жетоны были скручены так, что лежали лицом вниз и не читались, у него на груди. Он подумал о том, как путь Джоша Бортмана разошелся с девятью остальными, подумал о звездочке, и вдруг его глаза наполнились теплыми слезами.