Эдна О’Брайен - Возвращение

Тайна мисс Эми не давала людям покоя, они мучались любопытством и терялись в догадках. Каждому казалось, что другим что-то известно. Спрашивали почтальона, но он только покачивал головой, приговаривая: «Поживем — увидим», но при этом было совершенно ясно, что он рад случившемуся. На попытки моей матери по секрету выведать что-нибудь у священника тот отвечал советом преклонить колена и, как подобает добрым христианам, помолиться за мисс Эми. Женщины рассуждали о несчастных влюбленных и высказывали предположение, что мисс Эми сошла с ума и что ее заперли в приюте для душевнобольных. Напряжение спало, когда свадебные подарки с приложенной к ним туманной, но вежливой запиской от мисс Люси были возвращены дарителям. Моя мать отвезла наш подарок обратно в магазин и обменяла его на обеденные тарелки. Причиной случившегося считали сопротивление семьи. Мисс Люси почти не появлялась в деревне. Майор совсем расхворался, и она вся отдалась уходу за ним. Каждый вечер, без пяти минут девять, сиделка проезжала на велосипеде по аллее, ведущей к усадьбе. Больше никто туда не ходил, и дом постепенно приобрел заброшенный вид. Летними вечерами я шла посмотреть на зеленые ставни, на кормушку для птиц, приколоченную к дереву, на важные, высокие цветы, на кустарник, который начал стремительно разрастаться. И каждый раз я воображала, как отворяю ворота и подхожу к дому, как меня принимают и как я узнаю, куда делась мисс Эми и в чем все-таки ее тайна.

В дом мы в конце концов попали — следующей зимой, когда умер майор. Обстановка оказалась куда проще, чем я воображала, а обвисшие полотняные чехлы на креслах совсем протерлись. Я рассматривала портреты хмурых предков с отечными лицами и угрюмыми глазами, когда вдруг наступило молчание и в гостиную вошла мисс Эми в меховом пальто. Она сильно изменилась, постарела, и черты ее лица стали грубее.

— Мисс Эми, мисс Эми, — раздалось сразу несколько голосов. Вздрогнув, она повернулась к шоферу и стала просить его поднять чемодан на второй этаж и оставить на лестничной площадке. Она потолстела, и на руке ее не было подаренного женихом кольца. Когда присутствующие стали выражать ей соболезнования, глаза ее наполнились слезами и она выбежала из комнаты. Мы слышали, как она поднялась наверх, чтобы побыть у гроба покойного.

Вскоре стало ясно, что мисс Эми пьет. Когда гроб вносили в склеп, она попыталась заговорить с покойным, что, конечно, было нелепо. Она не просто ходила вечером в бар посидеть и выпить. Она пила днем, стоя в очереди за отбивными и бараньей головой для собак, прикладываясь к маленькой бутылочке, которую всегда носила в сумке. Она пила с моим отцом, когда у того бывали запои. Она пила с каждым, кто соглашался составить ей компанию, — и куда девалось ее былое высокомерие! Изредка вспоминая о своей помолвке, она называла ее «трепетанием крылышек». Однажды ее задержали в Лимереке за вождение в нетрезвом виде. Судить не судили, так как старший инспектор был когда-то дружен с ее отцом. Ее езда стала бедствием для деревни. Родители не решались выпускать детей на улицу, опасаясь, как бы мисс Эми на своем «пежо» их не задавила. Вспоминали, что брат ее погиб в автомобильной катастрофе. Мисс Люси доверительным шепотом делилась с моей матерью своими тревогами.

— Это все от разбитого сердца, — сказала мама однажды.

— Теперь, когда отца не стало, никто бы не противился их браку, — продолжала мисс Люси.

— Так что же они не поженятся? — сказала мама, разом отметая все свои предрассудки.

— Поздно, слишком поздно, — вздохнула мисс Люси и добавила, что сестра все никак не выбросит бывшего жениха из головы, часами сидит в столовой, глядя на фотографии, сделанные в день помолвки, и пользуется любым случаем, чтобы упомянуть его имя.

Однажды вечером новый викарий обнаружил мисс Эми пьяной под велосипедом около зеленой изгороди. К тому времени у нее на год отобрали водительские права. Викарий помог ей подняться и довез до дому на своей машине. На следующий день он зашел снова, чтобы отдать ей брошь, которую нашел под кустом фуксий, где накануне вечером застрял ее велосипед. Более того, оказалось, что он отдал велосипед в ремонт. Этот добрый жест совершил чудеса. Викария попросили остаться на чашку чая, а потом пригласили в гости в воскресенье. Под его влиянием, а может в результате его тайных молитв, мисс Эми стала меньше пить. Ко всеобщему удивлению, викарий ездил к Коннорам почти каждое воскресенье и играл в бридж с барышнями и Жеребцом. Мы и оглянуться не успели, как мисс Эми вдруг преисполнилась энергией и трудолюбием. Заброшенный сад ожил и посветлел; цветочные луковицы мисс Эми покупала в скобяной лавке, вместо того чтобы посылать за ними в питомник, как это делала раньше. Все отмечали перемены в ее поведении. Она обменивалась с моей матерью рецептами яблочного желе и лимонного крема, а перед моим отъездом в пансион подарила мне томик басен Эзопа в твердом переплете. Шрифт был такой мелкий, что книгу невозможно было прочитать, но ведь важен не подарок, а внимание. Она вручила мне эту книгу в поле и спросила, не хочу ли я сходить с ней за цветами. Мы отправились на болото за желтыми ирисами. День был душный, в воздухе роилась мошкара, на поверхности темной воды тучами сидели комары. Прижав букетик ирисов к груди, она сказала, что пошлет их одному человеку, очень ей близкому.