Кэрол Мортимер - Нежное сердце

«Я слишком много болтаю», — спохватилась девушка. Не начинается ли у нее самая настоящая истерика? К сожалению, эта мысль ее не остановила. Слова лились как ручей.

— Конечно же не потому, что вы боитесь пары лишних килограммов, — продолжала она.

«Да уж, — признал Цезарь, — с этой девушкой никогда не угадаешь, чего от нее ждать в следующую минуту». Но не объяснять же ей, что он отказался от десерта просто потому, что не любит сладости.

— Может, вы выпили и моего вина сегодня вечером, чтобы избавиться от ощущения одиночества?

— Нет, конечно! — Грейс возмутило подобное предположение. — Я пью редко и никогда на работе.

— Рад это слышать, — бросил Цезарь.

Грейс снова заморгала, явно не уверенная в том, была ирония в его словах или нет.

— Я просто немного устала, вот и все.

И на взводе, решил Цезарь. Он выпрямился:

— В таком случае будет лучше, если мы продолжим наш разговор завтра утром.

Глаза цвета моря расширились от изумления.

— А я еще буду здесь утром?

— Вы имеете в виду, не будете ли вы закопаны где-нибудь в лесочке за поместьем? — мягко поинтересовался Цезарь.

Ее белые щеки снова окрасились румянцем.

— Признаю, я немного переборщила.

Он поднял брови:

— Немного?

— Но ведь для чего-то вы наняли всех этих секьюрити. Наверняка чтобы охранять вас, если в этом возникнет необходимость.

Цезарь поджал губы:

— Так и есть. Однако я не прошу их стрелять в излишне откровенных поваров-экономок, даже тех, которые работают у меня временно.

— Понимаю. — Грейс опустила глаза.

— Вы, случайно, не подразумеваете, что мне может понадобиться защита от вас?

От его вкрадчивого голоса в ее голове — только этого не хватало! — вспыхнули картины: она проводит пальцами по его широкой мускулистой груди, ерошит его темные волосы, притягивает его голову к себе и целует…

О боже милостивый!

Должно быть, она чувствует себя даже более одинокой, чем ей казалось, если мечтает о поцелуях Цезаря Наварро. Нашла о чем мечтать! Ведь они только что познакомились, и это знакомство явно было не в ее пользу.

У Грейс были бойфренды, но никогда ни с одним из них дело не доходило до серьезных отношений. И никогда еще она не хотела поцеловать мужчину через пять минут после знакомства.

И она никогда не хотела поцеловать босса. Да и к чему об этом мечтать сейчас, если очевидно, что Цезарь предпочитает мужчин?

— Нет, конечно нет! — поспешила сказать Грейс. — Вы правы. Наверное, лучше закончить наш разговор завтра.

Цезарь несколько томительных секунд смотрел на нее своими темными глазами, затем медленно кивнул.

— Я позвоню Родни, чтобы он проводил вас до коттеджа, а не избавился от вас, как вы предположили, — отрывисто произнес он.

Грейс вздохнула с облегчением:

— Я вполне способна добраться до коттеджа без сопровождения.

Цезарь нахмурился:

— Уже поздно, а на улице темно.

Она криво улыбнулась:

— Здесь столько охранников на квадратный метр, что едва ли я смогу встретиться с кем-нибудь, кроме них.

Его глаза сузились.

— Вам почему-то не нравятся люди из моей службы безопасности.

— Нет, но я удивлена, что их так много.

— Я не привык объяснять свои поступки кому бы то ни было.

— Тем более временным сотрудникам, — согласилась Грейс. — Но от количества установленных здесь видеокамер у меня по спине бегают мурашки. — Она указала взглядом на одну из них в углу кухни, поблескивающую красным огоньком. — Вы, я надеюсь, понимаете, что кто-то в цокольном этаже видит все, что здесь происходит?

— А что здесь происходит? — вопросом на вопрос ответил Цезарь и пожал плечами. — К тому же они не могут слышать наш разговор.

— Что, наверное, к лучшему, — подхватила Грейс. — Я в панике, кажется, такого тут наговорила… И вежливыми мои слова не назовешь.

Да уж, вежливостью в ее разговоре даже не пахло. Но как бы то ни было, Цезарь нашел ее слова странно… освежающими, что ли. За много лет он привык, что его пожелания и требования немедленно удовлетворяются. Грейс Блейк, похоже, не упустит случая высказать что-нибудь свое. Или сделать.

Доказательство этого находилось на середине кухонного стола. Ваза, в которой стояли розовые лилии. Та самая, которую Цезарь велел убрать, приехав сюда.

Заметив, что взгляд мистера Наварро остановился на цветах, Грейс поспешила заявить:

— Мне было жалко их выкидывать.

Его подбородок напрягся.

— Насколько помню, я велел, чтобы их…