Эшли Дьюал - За гранью возможного...

Вывод таков: из-за моей матери я здесь, и это главное.

Почти все дни заканчивались папиными скандалами, её истериками, биением посуды, и топтания моего сердца в прах. Короче, у меня весьма веселая жизнь…, что тут скажешь…

Впрочем, сегодня было не исключение. Я вернулась домой, и всё как по сценарию: мама на диване, папа курит сигару, в комнате орет телевизор, коробки с вещами не разобраны…

Даже не поздоровавшись с родителями, я побежала к себе в комнату, страстно желая, чтобы меня никто не заметил. Так и произошло…. А кому я нужна?!

Захлопнув дверь, я принялась читать литературу, решать алгебру, строить тригонометрию…, затем пошла, помылась, высушила голову и легла спать. Вот так проходит мой каждый божий день, и…, и я не удивлена. Я просто в тайне мечтаю, что всё изменится. Когда-нибудь я найду своё место в жизни…, я уверена…, а пока…

Мне приходится довольствоваться малым, но в это «малом» есть одно «но»: кажется, у меня появился друг. Да, он старше меня, да ему со мной, наверняка, не интересно, но за то, моя душа с ним отдыхает, с ним я живу…

— Спокойной ночи, мистер Кетчер, — прошептала я, и погрузилась в глубокий сон. Хоть там всё прекрасно и волшебно…

Прошла ровно неделя с тех пор, как я стала учиться в новой школе. Несмотря на все мои надежды, я так и не подружилась ни с одним из одноклассников. Все презирали меня, причем, никто толком не объяснял за что. Эта школа оказалось очень мрачной, ни одного доброго взгляда, ни единого хорошего слова, ничего! У меня не получалось сосредоточиться на учебе, потому что одноклассники донимали меня даже во время занятий. Я давно уже заметила, что подростки вредный существа. Да-да именно существа, для них нет ничего человеческого, ничего святого. Мне кажется, что в этот период после детства человек становится каким-то монстром, словно ему запрещают вести себя нормально. Внутри все потрошат, а все твои взгляды выворачивают наизнанку, подростковый период-это как внезапный приступ эпилепсии. Тебя трясет, хочется, что-то изменить, но ничего не получается, все переворачивается вокруг с ног на голову, и ты медленно запутываешься в жизни. А когда припадок проходит, ты снова становишься человеком, все вновь меняется, только теперь в нужное русло, и жизнь течет правильно, правда, внутри остаются шрамы и кровоточащие раны от ошибок, но этот процесс неизбежен…

Для меня таковыми монстрами явились мои одноклассники. Учителя смотрели на это сквозь пальцы, иногда даже сами обвиняли меня, что я сама даю повод…, и только один человек защищал меня и это был Кетчер. Он стал моим ангелом-хранителем, за все это время, проведенное здесь, он не раз помогал мне избежать сложностей со школьниками, он словно знал, что твориться у меня глубоко внутри. Только с ним можно было поговорить, потому что даже дома я была чужая. И вот тому доказательство.

В пятницу я вернулась домой раньше обычного. Прямо с порога я увидела свою мать. Она держала в руках бутылку крепкого виски и истерично орала:

— Я вас всех ненавижу! Убирайтесь вон! Оставьте меня в покое!

Она подлетела ко мне и изо всех сил толкнула в плечо.

— Прекрати! Ты опять пила? — Вскричала я, — сколько можно?

— Ты знала, что твоего отца уволили? Нам больше не на что жить!

— А тебе не хочется себе подыскать работу?

— Не указывай мне, что делать!

— Не указывать? — Я захлопнула входную дверь, — да ты уже несколько лет проводишь дома в обнимку с бутылкой, во что ты превратилась? Во что ты превратила свою жизнь?

— Да как ты смеешь? Мелкая дрянь! — она замахнулась на меня, но я успела схватить ее ладонь:

— Не трогай меня руками, — холодно отчеканила я, — никогда не прикасайся ко мне!

— Пошла вон!

— Отлично! — холодно ответила я и резко развернувшись, пошагала по коридору.

— Давай, иди, тварь! — орала она вслед, — как жаль, что я встретила твоего отца! Как жаль, что я твоя мать!

— Знаешь, мне тоже! — выкрикнула я, быстро перебирая ногами по лестнице.

— Убирайся! — это были последние слова матери, которые я услышала, когда захлопывала дверь своей комнаты. Что ж, да будет так! Я в смятении достала свой рюкзак и стала сметать туда все свои вещи. Я больше не могу оставаться в этом доме! И мне все равно, что будет дальше, главное я все решила… сейчас или никогда!

Я брела по пустой улице, волоча за собой маленький багаж. Вокруг все затянуло туманом, шел проливной дождь, тарабаня по асфальту. Я отчаянно листала список контактов в своем телефоне, но бесполезно! Мне некуда идти! Единственная подруга, которая могла меня понять, далеко, я теперь живу в другом городе, а, кажется, будто в другом мире… Внезапно, я увидела домик. Уютный, темно-горчичного цвета с бежевой крышей. Как же я могла забыть? Кетчер и его семья живут совсем рядом! Неожиданно, я прибавила шаг и направилась в сторону дома. Но через несколько секунд я остановилась. Что я делаю? Как я могу заявиться к своему учителю? Что я скажу? Он может решать мои проблемы в школе, но сейчас… да он же выпроводит меня, и скорее всего вообще перестанет вообще обращать внимание. Все правильно, мне следует или переночевать на вокзале или тайком вернуться домой. Но мои ноги внезапно понесли меня в сторону горчичного дома. Я даже не заметила, как уже стояла на пороге и стучала в дверь.