Юлия Пульс - Пятая жена некроманта

Я взглянула на связанные между собой простыни, что кучкой лежали на ковре, один край которых был на совесть примотан к массивной конструкции кровати, и глубоко вздохнула, надеясь, что узлы выдержат мой вес. Переломать ноги при побеге – не входило в мои планы. Что ж, пора рискнуть! Ни к чему затягивать вылазку!

Я перекинула импровизированный лаз через окно, и его конец упал на траву палисадника. Уперевшись одной ногой в спинку кровати, еще раз проверила крепость узла. Убедившись в его надежности, подошла к подоконнику и села на него, свесив ноги. Осторожно перевернулась на живот и мертвой хваткой вцепилась в простыни. Перевела дух и пропустила ткань между ног. Начала медленно скользить вниз, перебирая руками и ногами. Легкий ночной ветерок окутывал тело, а фонарь на столбе подсвечивал землю. Когда же до нее осталось совсем немного, я спрыгнула, помяв подошвами сапог цветы. Прижалась к стене и огляделась. Поместье погрузилось в сон, и лишь сверчки громко стрекотали вокруг, создавая какофонию противных и тревожных звуков.

К конюшням вела вымощенная гладким камнем дорожка, освещенная высокими фонарями. По ней идти нельзя! Я присмотрела неприметный путь через кустарники и только собралась сдвинуться с места, как услышала шик. Сначала подумала, что показалось, но он повторился. Взглянув наверх, на втором этаже здания увидела в окне Лорель. Кузина держала в руках свечу, словно маячок, и наполовину перекинулась через окно.

– Дарла, – зашептала она. – Лови.

Она сбросила что-то мелкое, но тяжелое. Я тут же кинулась к цветам, в которых нашла тряпочный сверток, внутри которого покоился массивный ключ.

Лорель пальцем указала на ворота и махнула мне рукой. Я улыбнулась кузине, послала ей воздушный поцелуй и юркнула в кусты, стараясь бесшумно пробраться сквозь заросли к конюшне. Пока ползла, распугивая сверчков, мысленно благодарила сестру за помощь. Жаль было так скоро с ней расставаться! Всего за один день я привязалась к ней всей душой, но у меня была цель, к которой я шла любыми путями и не собиралась сворачивать. Магия – моя жизнь! Без нее я зачахну, словно цветок без влаги. Жаль, что родная мать этого так и не поняла.

Облепленная репяхами, испачканная землей, наконец, добралась до рысаков, что шумно дышали в стойлах. Я не выбирала кого-то определенного по внешнему виду, просто подошла к стойлу того, кто находился ближе ко мне. Сняла со стены седло со стременем и поводья. Отодвинула щеколду и зашла сбоку просторного загона. Погладила вороную лошадку по волнистой гриве, и она приняла меня дружелюбно. Без проволочек установила на нее седло и вывела коня из конюшни. На миг мне показалось, что она похрамывает, но присмотревшись, не увидела на ней увечий. Не было времени сменить лошадь, и я решила, что не стоит заострять на этом внимание.

Мы тихо подошли к воротам, и я отворила их ключом, стараясь не шуметь. Постоянно оглядывалась, с облегчением понимая, что вокруг не души. Вышла за пределы поместья, оседлала коня и помчалась в ночи в сторону Академии через Лысые леса Ривервуда.

Поначалу меня не покидало чувство преследования, но когда город остался далеко позади, я ощутила сладкое чувство свободы и, казалось, даже воздух вокруг стал чище. Без остановок скакала вперед на всех парах, чтобы поскорее оказаться в родных землях Саартала, где каждый обладал магией и гордился этим. Но когда до закрытого поселения оставалось совсем немного, мой несчастный конь споткнулся о камень и рухнул вместе со мной на землю. Я чудом не убилась! Но потрепало меня хорошо! Я проехалась ладонями по мелкому гравию и сильно ушибла колено при падении. Но собственная боль волновала меня мало. Вороной рысак, как ни старался не смог подняться на ноги. И без того поврежденная конечность окончательно надломилась. Мне пришлось бросить коня посреди дороги и с тяжелым сердцем, хромая, идти дальше пешком. Вздрагивая от боли, я упорно шагала вперед на чистом упрямстве, хотя силы были на исходе, и безумно клонило в сон.

Второе дыхание открылось тогда, когда оказалась в поселении, где меня хорошо знали стражи и пропустили дальше. А когда показались величественные пики старинной Академии с огромными каменными птицами у распахнутых ворот, то и усталость, как рукой сняло. Пугала только высокая потрепанная временем лестница с несчитанным количеством ступеней. Я остановилась перед ней, взяла всю волю в кулак и начала медленно подниматься, скрепя, как старуха от ноющей боли.