Хелена Томассон - Грузинский роман

– Моди, моди! [3] Иди, иди.

Мы прошли перед машиной, я обернулась. Немолодой водитель большого нового джипа улыбнулся, подмигнул и сделал движение рукой, которое я прочитала как прямое желание:

– Ах, взять бы тебя с собой, да… взять!

Знаки внимания, которые, казалось, существовали лишь в моем воображении, принимали все более реальное воплощение, и возникало подозрение, что все встреченные мною мужчины, рожденные в Грузии, думают только об этом. Ну и, наверное, о деньгах, как все другие. Говорят же довольно много о высоком, впрочем, гораздо с большим размахом, чем остальные.

Больше мы никого не встретили, хотя шли долго, поднимались все выше и выше. Идти мне было тяжеловато, приходилось останавливаться, чтобы передохнуть. Тамаз, так звали моего попутчика, повесил мою сумку на свое плечо, чем еще более обострил мое и без того уже разросшееся ощущение опасности. В сумке были документы, деньги, фотоаппарат. Ничего не стоило, особенно для спортсмена, забрать сумку, оставить меня на горе и убежать. Поднялись на самый верх. Достигли большой площадки-поляны на холме, с которой был виден весь Тбилиси. Памятник РодинеГрузии казался отсюда совсем маленьким, а крепость Нарикала – игрушечным чудом. Захватывающий пейзаж! Одна бы я, разумеется, на такую высоту не забралась. Осторожно попросила сумку у своего провожатого, чтобы на нее присесть. Вздохнула с облегчением. Тамаз присел рядом, обнял за плечи. Потом позвал меня к турнику, где хотел продемонстрировать свое умение владеть телом. Действительно, мышцы его рук были рельефные, крепкие, что называется, играли…

Мы подошли к краю горы, к месту, откуда был, может быть, самый лучший вид на город. Начинал накрапывать дождь. Тамаз снял куртку, постелил, приглашая присесть. Показал растопыренные пальцы – мол, на пять минут. Усадив, тут же начал целовать шею, гладить по спине. Я вырывалась, вскакивала, говорила про дождь, про «не хочу» и «нельзя».

– Пять минут, пожалуйста, – с трудом, но по-русски.

– Нет.

Тамаз начал яростно сверкать глазами, и я поняла вдруг, что самое лучшее, что я могу сделать в этой немыслимой ситуации, это постараться получить удовольствие от того, что меня полюбят случайной любовью на самой, возможно, высокой и самой красивой точке Тбилиси. Я ведь сама сюда пришла, повинуясь фатуму, собственному или чужому желанию, но сама шла. Остановить возбужденного грузина в месте, где мы были совершенно одни, мне представлялось невозможным. Тамаз сильно прижимался ко мне бедрами, и я невольно начинала реагировать на желание, которое исходило от него.

Решение было принято. И я попыталась хотя бы диктовать условия того, что должно было совершиться. На курточку, постеленную на земле, присесть отказалась, целоваться не стала. Тогда Тамаз усадил меня на себя, поднял рубашку и стал целовать грудь. Расстегивая на мне брюки, поглаживал живот. Целовал грубовато, покусывая зубами соски. Так, как когда-то я очень любила с другим мужчиной. Ощущения, довольно острые, усиливались еще и оттого, что я посматривала вниз, на город. Потом он прилег, освободил свой стоящий ствол от спортивных брюк и плавок, обтер его салфеткой и принялся ждать моих действий. Так, по его мнению, увидев салфетку и манипуляции с ней, я должна была поверить в то, что совокупление будет безопасным. Пришлось достать лежавший несколько лет в кошельке презерватив. Интересно, сколько женщин носят презервативы на всякий случай? Интересно, и скольких такой случай настигает. Не хотел резинку Тамаз, недовольно поморщился, но покорился. Я сняла брюки и встала на коленки. Тамаз прижался сзади к ягодицам и начал вводить покрытое тонким латексом орудие. Во мне было тесно.

– Это что, жопа?

– Нет!

– Такая маленькая пизда?!

– Да!

– Давай по-другому, пожалуйста, – попросил.

Вниз, к центральному выходу из ботанического сада, мы возвращались, обнявшись. Вход был один, а выход совсем другой. Оказалось, что спортсмен в первый раз за десять лет изменил своей жене.

– Почему? Зачем? – спросила я.

– Я заметил, какой у тебя фантастик фигура, когда шел мимо, и очень захотел, не мог остановиться.

Поскольку мы оба точно знали, что больше никогда не увидимся, оснований для сомнений ни в первом, ни во втором утверждении у меня не было.

…Впрочем, год назад со мной уже было подобное приключение, но до секса тогда дело не дошло. Пришло время рассказать, почему я два года подряд летала в Грузию.