Сьюзен Стивенс - Ночь полной свободы

Эмма рассмеялась от волнения, когда он перевернул ее на спину и опустился на нее. Взяв за запястья, он поднял ее руки высоко над головой. Она закрыла глаза, когда он стал покрывать поцелуями ее тело. Она улыбалась от приятных ощущений, ее сердце было наполнено любовью к Лукасу.

– Я должен помнить, какая ты ненасытная, – сказал Лукас. В его голосе слышалось вожделение, когда Эмма приподняла бедра, требуя большего. Положив ее ноги на свои широкие плечи, чтобы она стала полностью доступной и уязвимой, он поцеловал ее. Лукас был мастером соблазнения, экспертом искушения, и он точно знал, как следует ласкать Эмму.

– Нет, – тихо предупредил он. – Пока нет.

Он заставил ее медлить, сильнее распаляя ее страсть. В конце концов он стал очень медленно двигаться. Овладевая ей, он был крайне осторожен. Она полностью ему доверяла. Такого доверия она не испытывала ни к кому. Вскрикивая, она потеряла самообладание от удовольствия и радости от единения с Лукасом.

Она не знала, как долго они провели в постели. Время, которое они проводили вместе, было невозможно измерить часами. Только удовольствием, максимальным удовольствием. Она сходила за водой на кухню, и когда Лукас нашел ее там, они снова занимались любовью. Лукас усадил ее на кухонный стол, вошел в нее, а потом отнес ее обратно в постель. Он был неутомим. Когда Эмма проснулась от солнечных лучей, проникших в комнату, Лукас снова принялся ее ласкать.

– Ты такая же страстная, как и я, – прошептал он, когда она сонно на него посмотрела.

– Как приятно просыпаться вот так, – ответила она.

В конце концов они снова уснули, обнявшись, и проснулись в сумерках. Лукас лежал сзади Эммы и осторожно ее ласкал.

– По-моему, это лучшее пробуждение в моей жизни, – выдохнула она в подушку и вскрикнула от удовольствия. Они поспали еще какое-то время, а потом вместе приняли ванну. Она сидела у него между ног в ванне, опираясь спиной о его грудь, а Лукас целовал ее шею и лениво намыливал ее тело.

– Ты такая расслабленная после секса, – заметил он, носом отодвигая в сторону прядь ее волос и обнажая чувствительную кожу.

– Я измотана, – призналась она, улыбаясь.

– Наконец-то. – Он рассмеялся.

Лукас вылез из воды, снял полотенце с металлической сушилки и протянул его Эмме. Она практически мурлыкала, когда он завернул ее в теплое пушистое полотенце. Положив голову ему на плечо, она улыбнулась, когда он обнял ее. Ничто не сравнится с близостью Лукаса.

Эмма покидала его поместье в такой спешке, что даже не захватила с собой одежду. Она надела его рубашку, которая выглядела на ней как платье. Ее ноги были обнажены и волосы собраны в хвост. Между ними не было никакого притворства, напряжения и гордости. Они вместе готовили еду на кухне и смеялись, распределяя задачи. Эмма никогда еще не была такой умиротворенной.

– Итак, будущая сеньора Марселос, – пробормотал Лукас, стоя у нее за спиной и обнимая ее за талию. – Когда ты будешь жить со мной, и любить меня, и родишь мне кучу детей, у тебя найдется время, чтобы помогать мне в бизнесе?

– Не беспокойся о моей преданности работе. Я очень хочу придать твоему бизнесу максимально человеческий облик.

– И у тебя останется время, чтобы заняться со мной любовью?

– Если мы собираемся родить кучу детей, то мне придется выделять тебе время, – прагматично заявила она.

– Я запишу этот пункт в брачном контракте. Просто так, чтобы быть уверенным, – сказал Лукас. – Там же я пообещаю любить и лелеять тебя, даже во время обучения верховой езде.

– Ах, это, – произнесла она.

– Да, это.

– Я хотела поговорить с тобой об уроках верховой езды. – Она поморщилась.

Лукас протянул ей руку и лукаво улыбнулся. Она отлично знала, что означает его улыбка.

– Пошли, – уговаривал он. – Я научу тебя основам верховой езды в спальне.

– В таком случае…

Внезапно верховая езда показалась Эмме не таким уж плохим занятием.

– Теперь мы должны найти достойного мужчину для моей сестренки, – настивала Эмма, пока Карина держала на руках двух младенцев – новых членов семьи Марселос. Все они какое-то время провели в поместье, чтобы Эмма свыклась с ролью матери близнецов. Карина жила в одном из гостевых коттеджей и имела возможность понянчить племянницу и племянника.

– Мужчину для меня? – разбушевалась Карина. – Еще не хватало. У меня было достаточно мужчин, я сыта ими по горло. Прости, – прибавила она, совсем не выглядя раскаивающейся, и передала одного из близнецов Эмме. – Я понимаю, ты должна уживаться с Лукасом, и, хотя я стала тебе сестрой по оружию в такое напряженное для тебя время, я предпочитаю свободу. Даже ради тебя я не могу притворяться, будто тороплюсь впустить в свою жизнь очередного неистовствующего варвара.