– Я бы не сказал, что только Томас Джефферсон самолично готовил ее текст. В подготовке текста принимали участие члены комитета пяти колоний: Нью-Йорка, Пенсильвании, Массачусетса, Коннектикута и Вирджинии, – вдруг решил меня учить уму разуму Даниэль.
– Да, но основной вклад все же внес Томас Джефферсон из Вирджинии, третий президент США, – сжав мою руку чуть крепче, «оказал поддержку» Майкл. – Джексон, – обратился он к Даниэлю. – Ты цепляешься к мелочам.
– Шенкс, если ты хочешь помочь подготовить доклад Дженнифер, то нужно учитывать все «мелочи», – горячий брюнет, явно, недолюбливал харизматичного блондина.
– Ладно, не ссорьтесь. Давайте лучше поедим! – заскочила первой в кафе. – Я жутко голодна.
Два парня – сосредоточия индивидуальности – шли за мной как напыщенные павлины, делая визуально плечи шире, чем они есть на самом деле. Хотя у обоих фигуры что надо, но они все равно хотели казаться еще лучше, чем есть. Выглядело все как «битва за самку». И это не входило в мой план! Оба по классической теории языка телодвижений Алана Пиза как будто не замечали друг друга, а если и давали встречные реплики, то обязательно конфликтные. Центром же их внимания была я. Да, приятно. Но в таком случае это лишь конкуренция, а не желание угодить мне обоими. Я ведь так хочу, чтобы они оба удовлетворяли мои желания, а не кто-то один…
Но поймут ли они меня? Примут ли? Или навесят порочащий ярлык распущенной девицы?
– Я буду ДВА обычных панкейка, ОДИН розовый, побольше клинового сиропа и чашку американо, – сказала подошедшей официантке, которая, кажется, работает с самого открытия кафе в 60-х годах XX века.
Ее вечные истории, как она мечтала покорить Голливуд, но так и не выехала из родного пригорода Сакраменто, всегда веселили народ. Только мне было как-то грустно. Вся ее жизнь прошла в просторах этого типично американского кафе, увешанного фотографиями золотой эпохи Голливуда. А мечты так и остались мечтами. Ни о каком позитивном изменении в жизни даже речи не ведется, не говоря уже о «росте». Стабильность, загнивание, беспросвет.
Небольшая зарплата, на которую она часто жалуется, когда доливает кофе, выуживая жалостью к себе побольше чаевых. И одинокая старость… Грустно, обидно и не хочется повторения у себя подобной истории. А ведь, по рассказам Оливии, у нее есть диплом адвоката. Начала она карьеру юриста, но из-за серьезной ошибки, которую допустила, работая помощником прокурора в деле какого-то мафиози, ей был закрыт путь в правовое поле. Поэтому она в поисках заработка устроилась в первое попавшееся кафе, мечтая о славе и деньгах. Хотя, быть может, все ее истории не более чем «маркетинг». Кто знает… Но то, что она когда-то тоже хотела стать юристом, почему-то заставляет меня искать с ней параллели. Поэтому схожей судьбы мне ой как не хочется. И ее образ, хотя и такой забавный для многих, для меня же скорее депрессивный.
– Мне то же самое, – добавил свой заказ Даниэль.
– И мне, – вторил Майкл.
Радуясь, что мальчики не заметили в заказе столь жирный намек на мои мечты, нервно посматривала на них из-под ресниц. Мало кто поймет такие отношения в нашем очень религиозном городе. В Сакраменто каждый второй баптист, и одновременно два мужчины у женщины более чем осуждаются. Поэтому мои предыдущие опыты я искала не где-то, а в Сан-Франциско. Два города, расстояние между которыми около сотни миль, живут совершенно разной жизнью. Сакраменто чопорная столица штата Калифорния, Сан-Франциско же живой, яркий и немного «развратный» уголок родной земли.
Оливия через пару минут принесла поднос, на котором стоял чайник с кофе и три тарелки с панкейками, сдобренными клиновым сиропом. Взглянув на свой заказ, Даниэль нахмурился. Он понял… Во всяком случае, даже если и не понял, что я конкретно имела ввиду, то невольные ассоциации ему, явно, не понравились.
Посему выстроенный в голове план с каждым мгновением выглядел все менее реальным. Как? Как я могу им предложить не просто секс втроем, а отношения. Ведь люблю и того, и другого. Не могу выбрать! Не в силах! И не хочу, чтобы они выбирали за меня. Хочу обоих!
– Мое любимое блюдо! – облизнувшись, произнесла.
– Попробуем, – вскинул бровью Майкл, тоже, по всей видимости, раскусивший «символ».
Из них двоих именно Майкл, как мне кажется, больше поддается уговорам… Именно он должен согласиться. А вот с Даниэлем все обстоит куда сложнее. Он консерватор. Типичный человек старой закалки. Может, это и привлекает в нем. Он, как кремень, не поддается на провокации. Но именно это и может стать камнем преткновения.
Читать дальше