Леонид Зайцев - Дом. Рассказы

– Припадок, но очень сильный, – задумчиво произнёс тот. – Само по себе это не редкость, но у больных с его диагнозом не встречается. Придётся, видимо, пригласить для консультации коллег из столицы.

– Принц, – едва слышно произнесла медсестра.

Доктор вздрогнул, санитары мгновенно обернулись. Девушка стояла у изголовья кровати, разглядывая теперь спокойное, необычайно красивое лицо больного.

– А ведь он похож на принца, – улыбнулась она.

– Вы видели живых принцев? – Неожиданно серьёзно поинтересовался Главный.

– Нет, – девушка смутилась, щёки её покраснели. – Но мне они всегда представлялись такими высокими и красивыми.

Санитары заулыбались. И только доктор нахмурился.

3.

Старик медленно и осторожно спустился с качающегося, давно требовавшего ремонта крыльца и огляделся, щурясь на ярком свете после полумрака избы.

Дощатый забор, огораживающий его владения, во многих местах покосился, но ещё держался. А вот ворота упали. Через проём виднелся разбитый просёлок, за ним поле и лес вдалеке. Старик снова тяжело вздохнул, поднять ворота ему было уже не по силам.

– Совсем дряхлый стал, – проворчал Дом. – Вот скоро я развалюсь – один останешься.

Старик опустился на завалинку, облокотившись на стену избы.

– Что дряхлый, то правда, – согласился он, – а вот, что развалишься скоро, это ты врёшь, дружище. Ты вечный! – И Старик крякнул от удовольствия, что рассчитался с Домом за напоминание о жене.

Они немного помолчали, греясь на солнышке и думая каждый о своём.

Дом тоже мечтал о том дне, когда трухлявые брёвна его стен вновь будут пахнуть свежей смолой, а худая крыша перестанет пропускать в его нутро губительную влагу. Когда его станет будить по утру крик молодого горластого петуха, взмывшего на конёк крыши, и подслеповатые глаза-окошки вновь обретут давно утраченную ясность.

– Может, поможешь ему добраться? – Без особой надежды спросил Дом.

– Я бы рад, но он должен прийти сам, – покачал головой Дед, – так она велела.

– Ох, и ведьмой же была твоя жёнушка! – В сердцах выругался Дом.

Лицо Старика посерело, брови сдвинулись.

– Не говори так, прошу тебя. Ведь это и её трагедия. Нам она оставила шанс, себе – нет!

– Извини, – тихо произнёс Дом, – но мне кажется, что лучше умереть молодой, чем жить вечным стариком.

Старик долго не отвечал. Он сидел, сгорбившись, словно некая неискупимая вина давила ему на плечи. Его глаза были закрыты, иссохшие руки, покрытые морщинистой с пигментными пятнами кожей, подрагивали на коленях. Руки, которые когда-то легко поднимали полупудовый меч-великан, и с одного удара рубили им вековые сосны и вражьи головы. Руки, которыми он когда-то валил быка, ухватив того за рога. Руки, которыми он обнимал и ласкал Её в ночи их любви. И которыми он однажды свершил над ней суд.

– Я верю, что он придёт, – едва слышно произнёс Старик, – верь и ты.

4.

Михаил Иванович прислушался. Да, он не ошибся – по коридору кто-то бежал. Это внезапно вывело его из привычного состояния равновесия. Его сотрудники, кажется, совсем разучились передвигаться шагом, или забыли про селекторную связь. Он поднялся из-за стола с твёрдым решением примерно наказать нарушителя. В этот момент распахнулась дверь кабинета, и едва не споткнувшись о порог, в него влетела запыхавшаяся на бегу медсестра. Заметив выражение лица Главного, она словно наткнулась на невидимую преграду и замерла с открытым ртом, так и не произнеся ни звука.

Увидев перед собой девушку, доктор, как мог, смягчил гневные интонации в своём голосе.

– Лена, – произнёс он хмурясь, – на вашем столе, насколько мне известно, установлен терминал селектора…

– Он не работает, – выдохнула сестра, не дав ему договорить.

Теперь уже Михаил Иванович застыл с открытым ртом. За время его работы Главврачём, его ещё ни разу так грубо не прерывали. Тем более простая медсестра. Всё же он не глядя нащупал рукой селектор и ткнул клавишу пальцем. Селектор молчал. Михаил Иванович растерялся ещё больше.

– Больной из тринадцатой сбежал! – Выпалила Лена.

– Как? – Не понял Главный. – Вы же при мне полчаса назад вкололи ему двойную дозу! Он ещё сутки ни рукой, ни ногой пошевелить не сможет!

– Выломал решётку на окне и сбежал, – Лена развела руками.

Доктор почувствовал, как подгибаются колени и, чтобы не упасть, опустился в кресло. Удивить до такой степени опытного врача-психиатра дело не простое. А Михаил Иванович сейчас был даже не удивлён, он был поражён. Ему стало совсем не по себе, когда он представил, что может натворить психически больной человек, обладающий столь невероятными способностями и силой. И ведь по внешнему виду не скажешь… А если он окажется среди людей? Кто ответит за последствия? Нерешительность мгновенно уступила место жажде немедленно действовать, пока не стало слишком поздно. Его толкало что-то ещё, неуловимое, но времени на самоанализ не оставалось.