Снежана Резникова - Запах кофе и жвачка на асфальте

Сожалеюще разведя руками, приличный господин ответил:

– Ничем не могу вам помочь; я не пользуюсь метро.

– Что? Что он сказал? – заинтересовались мы с Вовкой.

– Обратите внимание, какой гад вежливый! – сказал Вася. – Выпал из Мерса, воняет Диором и спокойно так, без понтов, отвечает какому-то там иностранцу.

– Вася, не принижай своих достоинств. Ты – славный парень, твоя «иностранность» глаз не режет. Единственное, это то, что ты очень пьяный. Давай беги, спроси у того забулдыги. Глядишь, и поможет собрат по разуму…

Как ни странно, но наутро (вернее, около часа дня), я не обнаружила ни следов похмелья, ни головной боли, ни желудочных томлений, в общем, никаких обычных последствий после весело проведенной ночи. Я отнесла это обстоятельство к климатическим, но себе дала слово впредь вести себя немного сдержанней (ненавижу слово «благоразумие», хотя в данном случае оно уместнее всего).

Линей показала кухонную утварь, старательно проговаривая все слова, вероятно надеясь, что я все запомню с первого раза. Я улыбалась, тронутая ее стараниями. Экскурсия на маленькой кухне затянулась на полчаса благодаря моей бестолковости и полному незнанию языка. Я устала так, как будто вспахала в одиночку гектар целины. Теперь стало понятно, почему Ира говорит, что теряет калории, когда разговаривает по-испански.

Что ж, пора делать покупки. Вчера Ирина предупредила, что в первое воскресенье месяца все продуктовые магазины открыты. Пришло время пополнять запасы и начинать вести хозяйство: как бы ни были добры ко мне ребята, а питаться за их счет не могу, да и не хочу.

Супермаркет, расположенный всего в нескольких шагах от моего дома, оказался уютным и прохладным, наполненным немыслимыми продуктами. От ценников, даже когда я пересчитывала песеты на доллары, кружилась голова. «Как ей в голову могла прийти идея о недорогом магазине», – с яростью подумала я о советчице. Но делать было нечего, и выбирать не приходилось: я нашла соль, сахар, чай, бублики, а также рис, макароны растительное и сливочное масло. Нарочно отказала себе в аппетитных на вид бисквитах. Заслуживающей, на мой взгляд, внимания была колбаса с зелеными кусочками внутри – оливками, а также немного овощей и фруктов.

У кассы я протянула билет в пять тысяч песет с изображением великого Колумба – половина моего состояния. Мне выдали сдачу, состоящую из нескольких продырявленных в середине, очевидно, испорченных, монет. Выразительно взглянув на монетки в моей ладони, затем переведя укоризненный взгляд на кассира, я ожидала хотя бы краски смущения за открытое хамство, а еще лучше – немедленного исправления нелепой ошибки. Но дождалась лишь того, что смуглая девушка, вновь пересчитав деньги в моей ладошке, сказала: «Эста бьен» и занялась следующим покупателем. Почувствовав себя полной дурой, я поплелась домой: необходимость изучения языка становилась все более очевидной.

Мой обед состоял из отварных макарон с розовато-зеленой оливковой колбасой и чая с бубликами. Еда показалась пресной, а колбаса и вовсе отвратительной. «Так и похудеть недолго!» – подумала я. Сначала мысль эта меня удручила, а затем воодушевила. Вперед, на штурм великого и могучего!

Прошел целый час после начала атаки. В воспаленных мозгах каша, перед глазами – черные расплывающиеся круги, сердце ухает и стучит, как от тяжело проделанной работы, потому что я знаю четко: мне никогда не выучить испанский… Рука потянулась за фотографией дочери на ночном столике. Расцеловав ее, я залилась беззвучными слезами.

Поздней ночью, после очередного визита, меня провожал домой Саша.

– Что-то ты кислая, – искоса взглянув на меня, констатировал он. – Зайдем в бар, хлебнем чего-нибудь прохладительного.

– Ладно, – вяло согласилась я.

– Что, мысли тяжелые одолевают?

– Они самые. Я по дочке сильно скучаю… В голову ничего не лезет, все мысли о ней.

– Правильно, что мысли о ней. Потому ты и здесь, верно? Из-за нее?

– Нет, не только… Из-за себя тоже.

– Вот и славно. Знаешь, чем тоску отгонять?

– Только не говори мне о водке – не поверю.

– Нет, я о другом: надо переключиться на что-то, чтобы реализовать себя. Не знаю, правильно ли я выразился, а ты прислушайся.

– Тоскливо мне, Саш, не хочу ни думать, ни анализировать. Плакать хочется.