Татьяна Белых - Нечто волшебное

Накрасив лицо, быстренько одеваюсь и выбегаю. Повезло ещё, что кафе в десяти минутах от жилья. Ну а если пробежаться, то и за пять можно добраться. Вбегаю в помещение, где меня уже поджидает суровый начальник.

– Ахмед, извините, пожалуйста. Вчера поздно закончила, вот и проспала. Больше такого не повторится.

– Смотри мне, Катя-я-я! Это уже второй раз. На третий полетишь отсюда, далеко и надолго!

– Хорошо-хорошо, Ахмед. Не ругайтесь только.

«Фух-х, пронесло на сей раз!» Быстро иду в раздевалку и переодеваюсь в рабочую одежду. Белая водолазка, чёрные джинсы, на ногах балетки. Волосы собираю в объёмный пучок, подкрашиваю немного губы и вперёд, за работу Посетителей ещё нет, но у меня и без них дел полно. Ненавижу полировку, но Ахмед у нас за этим тщательно следит, оттого отправляюсь на мойку и принимаюсь за работу.

За три месяца я брала всего лишь пять выходных. И то, только в том случае, когда уже понимала, что без сил и мне надо элементарно подремать. То, что я сегодня проспала, верный признак того, что пора идти на выходной. Уволенной я быть не стремилась. Не факт, что меня ещё где-нибудь примут.

Спустя час, Ахмед заходит на мойку со словами:

– Поднимай свою задницу, Катя-я-я, первый посетитель пришёл.

То, как ко мне обращается начальник, конечно, неправильно. Поначалу обижалась, но потом заметила, что он так со всеми. Не выделяет кого-то из персонала, все мы для него равны. Главное, что он платит деньги и не пристаёт. Ну а если учесть, что ещё и комнату мне подогнал, то вообще можно считать, что это не начальник, а чудо. А ещё он вопросов не задавал, что тоже было мне на руку. Я когда устраивалась к нему, он мне тогда сказал одну вещь:

– Для меня важно, чтобы человек работу делал, а не хуйнёй страдал.

Из официантов я здесь пока одна, но Ахмед и не планирует никого больше брать. А когда на выходной собираюсь, так он дочь ставит работать. За своё место я буду держаться руками и ногами, а если понадобится, то и зубами. Больше не хочу по вокзалам и лесам мотаться. Как вспомню, аж мурашки по коже. Да-да, когда меня в очередной раз, накрывала безумная паника, что вот-вот схватят, я в лес убегала, пряталась. Ну а самое сложное время было, это когда зима приходила. В метро стоять в мороз долго не получалось, ноги и руки отмерзали часа за три. Непростое было время, но я справилась. «Так, улыбку на лицо, а воспоминания к чёрту!»

Спустя ещё 9 месяцев

У меня получилось скопить приличную сумму за то время, что я работаю на Ахмеда. Это, конечно, не грандиозные деньги, но они давали мне некое успокоение и надежду на то, что если вдруг меня попрут с работы, какое-то время я смогу продержаться на плаву. А ещё мне хотелось вернуть долг Антонине Ивановне. Я принципиально не тратила деньги, что она дала мне много лет назад. И сейчас, зная, что у меня есть в закромах, я готова была вернуть то, что не принадлежало мне.

Сегодня у меня выходной, я наконец-то выспалась и чувствовала себя отдохнувшей. Зная, что мой единственный свободный день пролетит для меня незаметно, я как можно быстрее привожу себя в порядок. Сегодня я не порчу своё лицо краской. Я смотрю в маленькое зеркальце и словно впервые увидела себя. Кожа немного смуглая, гладкая. Нос прямой. Полные губы и глаза непонятного оттенка. Вроде бы серые, но в них пляшут элементы зелёного и коричневого. Странный цвет.

Убираю зеркало на место и принимаюсь за волосы. Они у меня от природы тёмные, почти чёрные. Напоминают мне почему-то гриву коня, такие же длинные и шелковистые. По мне, так это единственное моё достоинство и я ими, правда, гордилась. На работе я всегда их собираю в косу, не дай бог, кому в тарелке попадётся. Ахмед меня сразу налысо подстрижёт. Это я, конечно, преувеличиваю. Налысо не подстрижёт, но зарплаты лишить может. У него крутой нрав. Но сейчас, я убираю волосы в конский хвост. Мне нравится так больше. Надеваю джинсы, футболку синего цвета, босоножки, и, захватив рюкзак, выхожу из дома. На купюре указана улица Маяковского. Я понятия не имею где это. Придётся ехать на такси.

Выбираюсь из машины и смотрю на нужный мне дом. Старенький, многоквартирный. Про себя задаюсь вопросом, узнает ли меня Антонина Ивановна, а сама уже вхожу в подъезд. Шестой этаж, квартира двадцать четыре. Хорошо, что лифт есть. Ноги ещё после смены не отошли. Я немножко волнуюсь, но всё же нажимаю на звонок. Дверь мне открывает определённо не тот человек, к которому я пришла. Пытаясь скрыть разочарование, с надеждой спрашиваю: