Эльвира Смелик: Мы сделаны из слов

Подобным точно присутствующих не поразишь, с учётом, что как минимум четверо из них студенты. Но Рябинина уж если решила о чём рассказать, выкладывала всё до конца, заранее предупреждая чужие вопросы.

– Дан! Что они у тебя там преподают?

– Современные технологии кадастровых работ, – выдала Дана без запинки.

Сутью она никогда не интересовалась, что это, толком рассказать бы не смогла, но название курса звучало гармонично и запомнилось легко. К тому же обычно вводило в кратковременный ступор всех непосвящённых. И сейчас сработало.

Немая сцена длилась несколько секунд, но желающих заполучить разъяснения не нашлось – это тоже как обычно – и разговор двинулся дальше.

Болтали в основном Рита и Серёга, ещё Паша, а Дана иногда бросала реплики, но чаще молчала, переводила взгляд с одного говорящего на другого, и при этом – конечно, не зажмуриваться же специально – попадала на Илью.

Он тоже больше молчал, упирался подбородком в сложенные ладони, смотрел по сторонам, правда без особого интереса. Спокойный, расслабленный. И на сидящих за столом смотрел, и – на Дану.

В который раз встретились глазами и уже не торопились отвести. Пока другие заняты болтовнёй, пока не обращают внимание. Смотрели друг на друга без каких-то особых эмоций, не желая ничего сказать, даже без мыслей. Если так бывает. И не совсем понятно, куда же всё-таки смотришь – прямо перед собой или внутрь себя. Как будто сразу за двоих. Получается легко и долго, и не смущает ничуть.

Серёга толкнул Илью в локоть, и будто башню разрушил. Она упала, рассыпалась с жутким грохотом, который возвратил в реальность.

– Илюх!

– А? – он развернулся к приятелю.

– Не помнишь, где это находится?

– Ты про что?

Слушать Дана не стала, опять переключилась на стакан.

Странно так, ужасно странно. Даже на диване она удерживается с трудом. Так и тянет подняться, пойти – всё равно куда, сделать что-нибудь, не какую-то там ерунду, а основательное, энергозатратное – пробежать марафон, залезть по водосточной трубе на крышу дома. Чтобы избавиться наконец от непонятного возбуждения, скопившегося внутри, которое заставляет делать кучу бессмысленных мелких движений: покачивать ногой, переставлять стакан с места на место, поправлять волосы, вычерчивать пальцем невидимые знаки на столешнице, теребить салфетку.

Рита наклонилась к уху:

– Пойдём, в туалет сходим.

Не марафон, конечно, но хоть какая-то движуха.

– Не видела, где он тут?

Дана не видела, но решить подобную проблему проще простого.

– Узнаем.

Они выбрались из-за стола, расспросили парня за стойкой, а потом послушно потопали в указанном направлении.

Когда Дана вышла из кабинки, Рита рассматривала себя в зеркале, меняла выражения на лице и улыбалась. Не оборачиваясь, встретившись взглядом с отражением, спросила:

– Ну и как? – вскинула брови, чуть наклонила голову, нарочно утрируя и позируя. – Не жалеешь, что со мной пошла?

– А чего жалеть-то? – откликнулась Дана невозмутимо. По крайней мере старалась, чтобы вышло невозмутимо, и вроде бы почти получилось.

– Ну вот и я о том же, – заявила Рита и опять улыбнулась, театрально и многозначительно. – Немного не так, как планировалось, но тоже хорошо. А, возможно, ещё и лучше.

Дана фыркнула.

– О чём ты?

Рябинина промолчала, с таинственным видом шагнула к двери, вывалилась наружу, направилась к столику. Но только они уселись, Илья вытащил из кармана мобильник, мельком посмотрел на экран, зачем-то оглянулся через плечо.

– Уходишь? – раньше, чем он сам успел сказать, поинтересовался Серёга.

– Угу.

– Уже? – разочарованно уточнил Серёга, словно с Даниных мыслей считал, а Паша как-то странно усмехнулся.

Илья легкомысленно дёрнул плечами, поднимаясь с места, но говорить ничего не стал.

– Ну, пока тогда.

– Пока.

Пока? Как это?

Мысли беспорядочно заметались.

Сначала захотелось просто по-сумасшедшему вскочить, воскликнуть в отчаянии: «Подожди! Ты куда? А я?» Но тут же обрушилось ледяным потоком разумно-саркастичное: «Ну, да-а-а! Коне-ечно! Сейчас!»

И что у Даны в голове делается? Да не только в голове. А ведь и надо всего лишь пережить минуту – и закончится, всё закончится. Он исчезнет. На-все-гда. И Данина дурь исчезнет – увяжется за ним следом, отвалит в неизвестном направлении, чтобы больше не вернуться.

Неужели и правда навсегда?

– Ещё чего-нибудь пить будешь? – вовремя озаботился Паша, задал вполне адекватный вопрос по весьма нормальному поводу. Практически наставил на путь истинный.