Маричка Вада - Дневники Сузурри

Именно так случилось со мной. Не получив должного одобрения, мои воздушные замки должны были рухнуть, а я вернуться домой самое долгое через год. Но этого не произошло. Жизнь в общаге оказалась гораздо интересней маминых наставлений и пьяных уличных драк, а возможность заниматься любимым делом давала хороший стимул идти вперед к цели. И даже когда начинались короткие каникулы, я не горел желанием навещать родные пенаты, все там опостылело и надоело еще задолго до начала самостоятельной жизни. К тому же появилась девушка, что ухаживала за мной и ходила буквально хвостиком. Я был вполне счастлив, изредка только скучая по Матильде. Так прошла осень, зима и весна. На свое день рождения я получил небольшой денежный перевод от отца, вполне возможно сделанный без ведома остальных. В середине лета, когда занятия были окончены, зачеты сданы, а я переведен на второй курс, мне все же пришлось сделать первый шаг и погостить пару дней дома. В общежитии травили тараканов, а все друзья разъехались, не оставляя мне выбора.

Это первое возвращение было угнетающим. Мать явно обиженная на мою некомпетентность в исполнении ее ожиданий, даже не вышла меня встречать. Пробурчав короткое 'привет', она отвернулась к телевизору, который до этого смотрела в общей комнате, сидя на диване. Отец пожал мне руку, и только Матильда кинулась на шею и больше не отставала от меня с расспросами. Ее интересовало всё. Как я учусь, где я живу, какие у меня сокурсники, о чем мы говорим вечерами, что мы проходим по программе и еще много-много различных вопросов о совершенно обычных бытовых делах.

И если бы не Мила, то, наверное, я развернулся и ушел бы к вечеру. Не возникло ощущение, что нога моя ступила в отчий дом. Я стал чужим, и было очевидно, что пока не будет совершен обряд, приносящий мое будущее в жертву на лоно матери, никто из родни обратно меня не примет. Требовалось переступить гордость и хотя бы притворно упасть в ноги и заявить с жаждой в глазах, как мне там без семьи плохо. Но ничего такого я не чувствовал, и уж тем более не собирался унижаться, за год поняв цену себе. Никаких песнопений и ритуальных танцев в тот день, да и потом, я не совершил, а просто, взяв за руку сестру, отправился наверх, в некогда свою комнату. Но к моему разочарованию, ее уже переоборудовали под будущих молодоженов, Елена собиралась замуж.

– Не грусти, Жень, теперь у тебя официальный повод не возвращаться, – улыбнулась во весь рот Матильда, как будто угадывая мое настроение, – пойдем в моей комнате посидим.

Комната звучит грозно для закута, переделанного из чердака под нужды Милы. Никто из сестер не хотел с ней жить, жалуясь на постоянное медитирование, громкое прослушивание музыки и ночные посиделки за книгой.

Первым делом, уставший с дороги, я завалился на кровать, застеленную каким-то нелепым розовым пледом, и откинулся на мягкую подушку. Матильда легла прямо на ковер, постеленный посреди комнаты, на живот, уперевшись локтями о пол и положив голову на ладошки. Задрав кверху все такие же, как и год назад, тощие ноги, согнутые в коленках, продолжала спрашивать:

– Это наверное так интересно жить отдельно от родителей! Я бы так хотела хоть на денек отсюда сбежать.

– Мила, помолчи, я устал, – почти взмолился я.

– Ой, прости братик, я просто так соскучилась. Может, ты хочешь поспать с дороги? Я тихонечко посижу рядышком, погляжу на тебя.

– Да нет, мне всего лишь необходимо немного прийти в себя, прости.

– О, я понимаю. Ты на родителей не обижайся, ведь такое с ними впервые. Представь, потеряли контроль! Мама просто в бешенстве. Ты бы слышал, как она соседям рассказывала о твоей нелегкой судьбе. Вздыхала и обещала, что ты обязательно прибежишь через неделю. Но блудный сын все не возвращался и не возвращался. Теперь ее считают плохой матерью. Ну, по крайней мере, она так думает. Серьезная психологическая травма, между прочим. Хотя, глупости это какие-то, я не понимаю. Радовалась бы, что ты такой умничка.

– Хоть ты меня понимаешь, – устало вздохнул я. – А сама как?

– Я? Нормально, что же со мной станется, – засмеялась сестра, – я уже привыкла.

– Куда думала поступать после школы?

– Куда думала, куда думала, – Матильда насупила брови и показала язык. Ох уж это настроение у дам, всегда непредсказуемо меняется. – Как будто ты не знаешь – куда мать поступит, туда и пойду. Это ты, мужчина, тебе проще взбунтоваться. А я права не имею.

– Глупости, все ты можешь, просто не хочешь. Скажи свое слово.