Анастасия Клейменова - Александра

1 глава

Первая встреча

Мы не знали, куда деться от этой бабки! Она, казалось, преследовала нас везде.

– Опять набедокурили! – ругалась Мария Тимофеевна. – Всю клумбу ногами помяли, архаровцы!

Тщетно пытались мы ей объяснить, что клумбу помяли вовсе не мы, а пацаны из соседнего двора.

Но бабка не унималась.

– Опять шумите! Взять бы ваш мяч и выкинуть на мусорку, чтоб не играли в футбол под окнами.

Мы начинали объяснять Марии Тимофеевне, что мы не играли в футбол, а просто перекидывались мячом, но она нас и слушать не хотела.

– Знаю, как не играете! Так не играете, что аж уши трещат от вашего футбола! – возмущалась она, перебивая наши объяснения.

Совсем достала нас бабка!

Однажды мы, не выдержав возмущений Марии Тимофеевны, решили подложить к ней на подоконник петарду. Сделать это нам не составляло труда: баба Маша жила на первом этаже одного из пятиэтажных домов.

Нам удалось осуществить свой коварный замысел: правда, подложили петарду лишь мы вдвоем с Женькой; остальные ребята из нашей компании в тот день уехали с родителями в город (живем мы в военном городке в сорока километрах от Екатеринбурга), поэтому, к сожалению, не смогли поучаствовать в зловещей, но очень важной для нас операции.

Положив петарду на подоконник, мы начали убегать.

Следует сказать, что жили мы не во дворе Марии Тимофеевны, а все в разных дворах, нас объединяло увлечение футболом (в который мы играли только на нашем школьном стадионе и больше нигде).

Но при этом мы очень любили собираться и играть в различные другие игры («Казаки-разбойники», «Московские прятки») в разных дворах, и нигде на нас так не ругались, как ругается на нас здесь эта ненормальная баба Маша!

Непонятно, отчего она такая злая? Может, она просто одинока? Дети живут у неё в других городах. Дочь, вообще говорят, занесло в Москву. Все о ней забыли. Бедная баба Маша.

Но жалость к Марии Тимофеевне всегда была у меня относительной. Как никак, но эта женщина определенно мешала нам жить, дружить, играть… А это очень плохо!

В тот момент, когда Женька подложил на подоконник петарду, у меня предательски развязался шнурок.

Я опустился на корточки и стал завязывать его. Женька в это время спрятался в небольших кустах, расположенных чуть подальше окон Марии Тимофеевны.

Раздался взрыв. Несколько стекол упали на подоконник.

Не знаю, что со мной произошло, но я не побежал вслед за Женькой в кусты. Хотя прекрасно услышал его шепот:

– Бегом сюда, ко мне!

Как полный дурак, я уставился на разбитое нами окно и не мог оторвать от него свой взгляд.

Что-то неприятное должно было произойти, и я быстро-быстро всё начинал представлять.

Вот баба Маша выходит на улицу, вот берет меня за ухо, вот ведет к родителям… Боже мой! Что я стою!?

– Женька, я сейчас!…

Но было поздно. Уже открылась дверь подъезда. Сердце мое заколотилось!

На улицу выскочила не недовольная бабушка, которая постоянно любила делать нам замечания, а девочка лет десяти-двенадцати с пышными кудрявыми волосами.

Волосы девочки были завязаны яркой красной резинкой. Глаза незнакомки были голубые-преголубые, щёки розовые, а взгляд безумно сердитым.

Я оторопел сразу от двух вещей: во-первых, от безумного гнева девочки, во-вторых, от её красоты.

Вместо того, чтобы убежать, я уставился на девочку.

Незнакомка деловым шагом подошла ко мне, засунув свои руки в карманы шортов (она была одета в шорты и футболку).

– Ты что хулиганишь? – думал я, спросит она меня сейчас.

Но вместо этого услышал другое:

– Это ты сделал, или тот, кто рядом тут… бегал?

– Что сделал?

Неожиданный страх овладел мной, я почти не мог говорить.

– В окно ты бросил что-то… взрывчатое?

Девочка внимательно посмотрела мне в глаза.

От её взгляда мне стало ещё страшнее.

– Что ты? Что?

И вдруг словно кто-то крикнул за меня:

– Не я! Не я! Оно мне надо твои окна разбивать! Я знать тебя не знаю! И вообще…отстань!

Девочка развернулась, захотела уйти обратно в дом, я схватил её за руку, что было неожиданно для меня самого: я всегда стеснялся девчонок.

– Как тебя зовут? – крикнул я девочке в ухо.

– Я не глухая. Меня зовут Саша, – ответила девочка.

– Саша?

Я удивленно повторил. Такую красивую девочку, могли звать только Маргаритой или Розой!

– Сашей. А что?

– А ничего.

Я насупился, не зная, что ещё говорить.