Светлана Курилович - Если Господь призовёт тебя…

– Да ладно, проехали! – отмахнулась я, вся под впечатлением происшедшего.

– Атас, училка идёт! – раздался вопль, и в кабинет вошла Удава, вновь опоздавшая на десять минут.

– Опять! – пробурчала Маринка, и занудство продолжилось.

После шестого урока мне надо было идти домой, что я и сделала в полном одиночестве: Ксюша осталась поработать в библиотеке, Марина поехала в музыкальный магазин, чтобы купить струны и что-то ещё, словом, закинув на плечо сумку, я медленно пошла по усыпанной жёлтой листвой земле. Осень в этом году стояла изумительная! На дворе был конец ноября, но казалось, что тоскливые осенние дожди забыли к нам дорогу: погода была сухая и солнечная, тепловатые лучи пронизывали оголившиеся ветви деревьев, и лёгкий ветерок играл последними ещё не опавшими листьями.

Я шла, загребая туфлями палую листву и испытывая наслаждение от всего: от того, что закончились уроки и завтра воскресенье, что сейчас я приду домой и мама встретит меня доброй улыбкой и запахом свежеприготовленного обеда; потом, возможно, мы сходим в магазин, потому что мне нужна новая куртка; а уж после этого я налью себе большую чашку чая, заберусь с ногами на наш старенький диван и буду читать (дома меня ждала Скарлетт О'Хара) или мечтать и наблюдать, как мама смотрит телевизор и вяжет для меня новый свитер… Хорошо!

Возможно, поэтому я не сразу услышала, как меня зовут.

– Эй, сплетница! Полина! Ты что, глухая?!

Я оглянулась: следом за мной торопливо шёл он, Димка Березин. Я остановилась, затаив дыхание.

«Что ему нужно?»

Он подошёл и уставился на меня, рассыпая из глаз ворох синих искр.

– Ты что, не слышишь? Я тебя зову, зову…

– Я и правда не слышала, – извиняющимся тоном сказала я. – Задумалась…

– О чём это? О мировых проблемах? – улыбнулся он, и у меня сердце остановилось от его улыбки.

Я смотрела на него и глупо улыбалась в ответ. Он помолчал, глядя на меня, потом протянул руку:

– Давай свою сумку, я тебя провожу.

Не веря своему счастью, я пошла рядом с ним, стараясь идти как можно медленнее, чтобы продлить сладкие мгновения.

– Почему мне кажется, что я тебя где-то видел? – спросил Дима.

– Потому что мы учимся в одной школе, – предположила я. – Я вообще-то из десятого А!

– Нет, – он покачал головой. – Мне кажется, что я видел тебя где-то раньше… Твои большие глаза, твои волосы… только раньше они были заплетены в две косички… Что ты молчишь?

А что я могла ему сказать? Что в начальных классах мы часто с ним играли на школьном дворе во время продлёнки? Или что потом, когда он шесть лет, с третьего по восьмой класс, не учился в нашей школе, потому что его отца (он был военным) перевели в другой город, мне было так скучно, так скучно, что хотелось сбежать из дому? Или когда он вернулся уже девятиклассником, и я увидела его, то не осмелилась подойти и напомнить о себе? Ведь мы были уже не детьми, и вот так запросто предложить мальчику свою дружбу, пусть даже мы и играли с ним в детстве, я как-то не смогла…И целых два года смотрела на него издалека.

– Что ты молчишь? – уже нетерпеливо повторил он.

– Не знаю, тебе, наверное, показалось.

– Нет, не показалось! – возразил он. – Ты знаешь, но не хочешь говорить!

Я предпочла промолчать.

– Ты не кажешься молчаливой, – он искоса посмотрел на меня. – Я думаю, ты порядочная болтушка, а сейчас словно дар речи потеряла…

Мне нечего было ему сказать.

– Слушай, ты что делаешь завтра? – неожиданно спросил Дима. – Давай сходим в кино!

– А что будем смотреть?

– Не знаю… Придём и посмотрим афишу. Что-нибудь да подберём!

Неужели я могла отказаться?!

– Хорошо.

Мы опять немного прошли молча.

– Только знаешь, – снова разговор начал Димка. – Пойдём днём, а то у меня завтра ещё дел полно.

Ну, вот, только размечталась, что меня пригласили на подобие свидания, а оказывается, это для него «одно из дел»!

– Можешь не ходить в кино, – я очень постаралась сказать эти слова спокойно, и, кажется, мне удалось. – И заняться своими делами!

– Ну вот, обиделась! – констатировал он. – Я так и знал!

– А если знал, зачем говорил?

– Но у меня действительно много дел! Хочешь, расскажу, какие? – забросил он удочку.

– Мне всё равно.

– Если всё равно, зачем подслушивала мой разговор с Маргошей?!

– Я не подслушивала! – мне стало почему-то смешно, и я усмехнулась.

– В декабре, в День конституции, наша школа всегда устраивает концерт в Доме престарелых…

– Я знаю.