Татьяна Рост - Мужчина с собачкой

Вечер подруги провели в уютном и тихом ресторанчике, вспоминали институт, о чем-то смеялись и совершенно потеряли счет выпитым бокалам.

В солидном кресле, обтянутом темно зеленой кожей, сидел Громов. На столе запиликал телефон, звонил Ткачев.

– Дим, я через своего бывшего сослуживца достал кой-какую информацию по «Сторойлиту».

– Я голодный, давай заскочим поесть, там и расскажешь.

Пафосных заведений Громов не любил. Вид огромной тарелки с маленькой финтифлюшкой, будь это хоть трижды шедевр кулинарного искусства, аппетита у него не вызывал. И после таких трапез он часто оставался голодным. Поэтому было решено заехать в небольшое кафе, и нормально поесть. Пока они ждали заказ, Ткачев излагал – Холев в своей фирме царь и бог, друзей не имеет, никому не доверяет, три года назад полностью сменил весь штат. Важные документы готовит сам, лишь запрашивая необходимую информацию по отделам. Имеет слабость к дорогим тачкам и вообще к любым атрибутам богатой жизни, есть постоянная любовница Жанна. Супругу Холева видели несколько раз на мероприятиях, где наличие спутницы было обязательным, сотрудникам «Стройлита» о ней вообще мало что известно, может в Европе живет, Холев может себе это позволить.

Две очаровательные девушки за соседним столиком кидали на нас с Ткачевым ну очень томные взгляды, я хотел пригласить их к нам, но презрительный взгляд друга меня остановил, да Ткач не такой, он моральный облик блюдет.

Уже добравшись до дома Громов, подумал, зря не пригасил, девки были ничего, не люкс, конечно, но от их компании он бы сейчас не отказался. Время к полуночи, привычный ритуал, вискарь и прекрасный вид. На полупустую парковку подъехала машина, и из нее вывалились две девицы, судя по телодвижениям пьяные в хлам. Что повыше в коротком платье, пьяна сильнее, выронила сумочку и все ее содержимое разлетелось по асфальту, девицы недолго думая начали ползать, собирая вещи. Зрелище конечно то еще, и судя по их виду строгой моралью они не обременены, может спуститься и предложить помощь, в расчете провести оставшуюся ночь в их обществе, подумал Громов. Такая мысль удивила его самого, но все же решил прогуляться до парковки.

– Девушка вам чем-то помочь? – обратился я к девице в черном платье, которая стояла ко мне спиной, второй видно не было, значит уехала пока я спускался, оно и к лучшему, на двоих меня навряд ли хватит.

Девица, шатаясь обернулась и долго не могла сфокусировать на мне взгляд, молча как партизан. А она интересная, мелькнуло в голове, пухлые губы, курносый нос, цвет глаз не разглядеть, длинная шея, чуть выпирающие ключицы, придававшие ей хрупкость, грудь, конечно, могла бы быть и побольше, общую картину завершали роскошные длинные ноги, посмотрев на которые я почему-то сразу представил их обхватывающими меня за пояс.

– Я могу Вам чем-то помочь? –тишина в ответ, стоит глазами хлопает, что теперь с ней делать.

– Меня тошнит- вдруг выдала она, и начала оседать на асфальт.

Сориентировавшись, я подхватил ее, чтобы не расшиблась и в этот момент она отключилась. Девица, хотя была высокой, оказалась на удивление легкой. Конечно, я рассчитывал на иную программу, но не бросать же ее тут. Как только она оказалась у меня на руках, а парфюмом девица явно пренебрегала, я уловил ее запах чуть пряный и манящий, на что мой организм тут же среагировал, на Аллу реакция была не такой быстрой и острой, дальнейшему передвижению мешал каменный стояк. Без труда донес ее до лифта, где она начала что-то бормотать и издавать странные звуки, а как только мы оказались в квартире ей потребовался туалет. После отнес ее в душ, помог раздеться и включив холодную воду вышел. Налил себе еще и попытался хоть как-то справиться с возбуждением, накрывшим меня как прыщавого подростка. От холодного душа способность к передвижению к ней вернулась, а вот сознание, судя по всему, покинуло окончательно. Выключилась вода и девица в обнаженном виде, даже и не подумав воспользоваться полотенцем, вышла из ванной комнаты, прошлепала до центра гостиной, оставляя за собой следы, осмотрелась нашла меня взглядом и подошла ко мне в плотную, так, что соски коснулись моей рубашки, оставляя на ней мокрые пятна. Происходящее дальше было безумием. Впившись в ее пухлые губы и обхватив за бедра, я посадил ее на обеденный стол, она, изогнувшись откинулась назад, лаская ее рукой я кое как смог раздеться и резко вошел в нее, она издала тихий стон, после которого крышу у меня сорвало окончательно, потом была кухонная столешница, диван в гостиной и ковер, душевая кабина, и наконец кровать.