Хайди Райс - Отложенная свадьба

– По-моему, нет, – ответила Элли. – Я приняла душ и промыла рану. Я уверена, с ногой все в порядке.

– Посмотрим, – сказал он с сомнением, поманил ее пальцем и кивнул на большое кресло в углу комнаты. – Сядь, чтобы я мог посмотреть.

Она хотела снова с ним спорить, потому что теперь ее тело покрылось еще большим количеством мурашек от мысли о том, что она подойдет к Доминику ближе. Но, видя его подрагивающий подбородок, она поняла, что он не примет ее отказа.

Она прошла по комнате, стараясь не хромать, и села в кресло. Чем скорее они покончат с этим, тем скорее она снова вздохнет свободно.

К ее изумлению, он опустился перед ней на колени. Элли схватилась руками за подлокотники кресла, когда он открыл аптечку и начал там в ней копаться.

Как случилось, что Доминик Легран стал ее доктором в собственном доме за миллиард фунтов и в интимной обстановке своего кабинета?

Она не стыдилась своей реакции на него. Они оба взрослые люди, а Доминик всегда очаровывал ее. Забота о матери и попытки заработать на еду и крышу над головой не оставляли Элли времени на свидания с парнями, пока она училась в школе. А после смерти матери попытки воплотить свою мечту стать модельером и разбогатеть не сильно увеличили ее шансы у мужчин. Фактически, несмотря на несколько неудачных свиданий, она оставалась девственницей. Это объясняет, почему она так бурно отреагировала на такого привлекательного мужчину, как Доминик Легран.

Она украдкой наблюдала, как он раскладывает бинт и пачку антисептических салфеток на прикроватном столике.

Когда он наклонился и обхватил ее пятку ладонью, рубашка на его плечах натянулась.

Она вздрогнула, когда его мозолистые пальцы сжали ее лодыжку.

– Тебе больно? – спросил он и уставился на нее в упор шоколадно-карими глазами.

– Нет, просто я… удивлена.

«Просто ко мне никто раньше не прикасался. Откуда мне было знать, что у меня такие чувствительные лодыжки?»

– Ладно. – Он нахмурился, но, похоже, принял ее объяснение за чистую монету. – Скажи, если будет больно.

Он заворчал, увидев рану. Это была сильная царапина в том месте, где педаль вонзилась в кожу. Она немного кровоточила, и вокруг раны были синяки.

– Как тебя угораздило? – Он вытер рану антисептической салфеткой.

– Я оказалась на пути твоей невесты, когда она уходила, – сказала Элли.

Он сжал пальцами ее пятку.

– Это сделала Мира? – в ярости спросил он.

Она кивнула, сожалея, что проболталась.

И вспомнила, как много лет назад Пьер ударил Доминика по лицу, а она попыталась его защитить.

– Некоторые люди заслуживают боли, малышка.

Слова отца Доминика все еще не давали ей покоя.

Никто не заслуживал боли, и меньше всего Доминик, который тогда казался ей растерянным мальчиком, ревностно охраняющим секреты, которыми он отказывался делиться.

А вдруг он также пострадал из-за недавно расторгнутой помолвки? И теперь злится, скрывая боль?

– Мне очень жаль, – сказала она. – Я не хотела тебя расстраивать.

– О каком расстройстве ты говоришь? – вспылил он и недоверчиво посмотрел на нее. – Чем ты могла меня расстроить?

– Я не хотела напоминать тебе о твоей помолвке. Я уверена, ты ужасно расстроился из-за расставания со своей невестой.

– Элисон, – немного снисходительно произнес он. – Во-первых, ты меня не расстроила. Она сама все испортила. Из-за нее ты поранилась…

– Я уверена, она не нарочно, – сказала Элли, радуясь, что он о ней беспокоится.

– В этом я сомневаюсь, зная Миру и ее эгоистичный, капризный характер, – ответил он. – Во-вторых, расставание с ней меня не огорчило. Помолвка была ошибкой, а брак был бы еще более крупным промахом.

– Ты ведь любил ее? – Она почувствовала себя дурой, когда он сильнее растянул губы в печальной улыбке.

– Зачем мне ее любить? – спросил он.

– Ты же… собирался жениться на ней? Разве это не очевидно?

Он поднял голову и внимательно посмотрел на Элли.

– Я вижу, ты по-прежнему такой же романтик, каким была в десять лет, – произнес он с нескрываемой снисходительностью.

– В то лето мне было тринадцать, – возразила она.

– Неужели? – Он насмехался над ней. – Ты была такая взрослая?

Она поерзала на месте, чувствуя себя крайне неудобно. Он быстро раскусил ее браваду и понял, что она осталась такой же неопытной девушкой, которая боготворила его много лет назад. Но она уже не подросток, ей двадцать пять лет. И пусть у нее нет опыта отношений с мужчинами, она достаточно взрослая, чтобы это исправить.