Елена Третьякова - Питер, краски и любовь

– Если у тебя такие правила, то мне не стоит о них сообщать – не интересно. А вот у моего папы, к примеру, на переднем сидении может ездить только жена. Даже если она не едет в машине, то все знакомые все равно сидят сзади. Даже я еду на заднем сидении.

– Почему?

– Так принято у них, – я пожала плечами. – Папа любит Жанну. На все мероприятия тоже они ходят вдвоем. И сидят вместе, и танцуют только вдвоем.

– Нуууу, даже не знаю. Связана ли любовь с местом в машине. Но прикольно ты маму Жанной называешь.

– Маму я называю мамой. А Жанна – это папина жена.

– А как маму зовут? – спросил парень, выруливая на проспект, который в это время начинал стоять в пробке.

– Ирина Петровна.

Прикинув, что выехали мы в офис во время вечерних пробок, я спросила:

– Мы долго будем добираться? Ведь все в пробках сейчас? Может завтра?

– Ты трудоголик? Хочешь прийти на работу в субботу? – парень усмехнулся и сосредоточился на светофоре, который регулировал движение на правый поворот.

Я, конечно, не водитель, а пешеход, и правил ПДД не знаю, но вроде нам было прямо. Решила не встревать с вопросами, может человек знает короткие пути без пробок. Но на вопрос ответила:

– Не, в субботу не хочу, но и притащиться домой ночью нет желания.

– Правильно, что не хочешь работать в выходные. Завтра едем на пикник.

– Чего? – я так была удивлена, что не среагировала даже на то, что Матвей припарковал машину возле небольшого ресторанчика.

– На пик- ник, – по слогам, как ребенку, повторил мне Мэт. – Меня пригласили к другу на дачу, я беру тебя с собой.

– Ещё чего не хватало!

– Возьми только необходимое на два дня, чего не будет хватать, докупим. Стёпку своего не бери. Лишним будет.

Я во все глаза таращилась на парня, а он сидел и ухмылялся. То ли серьёзно решил меня облагодетельствовать приглашением на дачу к друзьям, то ли сейчас как заржет и скажет, что пошутил. Хохотать Матвей не спешил и до меня медленно доходило, что таки да, он действительно зовет меня провести выходные на природе в его компании и компании его друзей.

– С чего вдруг?

– А почему нет? Я тебя давно знаю. Нормальная девчонка. Незамужняя и небеременная, как мы сегодня выяснили. Никаких препятствий нет для совместного отдыха.

– Так и причин нет для совместного отдыха.

– Как нет? – театрально изумился Матвей. – А взаимная симпатия?

– Чья? – глупый вопрос, но он сам у меня вырвался.

– Наша! Ой, все! Хватит ломаться. Выходи из машины, я привез тебя пить кофе и есть пирожные. Про клиента поговорим в понедельник. И то только после совместно проведенного отдыха! – припечатал парень и вышел из машины.

Обойдя машину, Матвей открыл дверцу с моей стороны и, буквально вытащив растерянную меня из салона, потащил за руку в ресторан.

Очнулась я за столиком в кафе. Мэт с очаровательной улыбкой тыкал мне в руки меню и убеждал официанта, что я у него девушка творческая, а потому несколько рассеянная.

Я, конечно, творческая особа и может иногда и рассеянная, но точно не девушка этого напыщенного выхухоля. Вот чего удумал, выставить меня дурочкой перед официантом. Покрутив меню в руках, но так и не открыв, заказала апельсиновый раф, брауни и наполеон. Матвей заказал чайник чая с чабрецом, стейк и какой-то салат с заумным названием. В животе предательски заурчало, потому что пообедать сегодня я не успела, перехватила по пути к Борису Алексеевичу только бутерброд. Матвей с усмешкой взглянул в мою сторону и дополнил заказ:

– Девушке десерты после принесёте. А вначале греческий салат и классическую лазанью. Сок какой будешь?

Ну хоть про сок спросил, а то совсем я в глазах официанта бессловесная дева получилась.

– Томатный.

– И томатный сок. Нехолодный. Пока всё, – он кивнул официанту, и тот отошёл от стола.

– А почему нехолодный? Может я со льдом люблю? – не то, чтобы мне хотелось спорить, кушать хотелось сильнее, но всё-таки было любопытно.

– Чтобы горло не болело. А то знаю я тебя, чего только не придумаешь, чтобы завтра со мной не поехать.

– Но у меня может действительно планы на выходные.

– Такие что нельзя отменить или перенести? Ну хочешь, я тебя у Стёпки отпрошу? Клятву принесу в твоей верности и целомудрии?

– Ой, не надо. Да и при чем тут Стёпа? Чего ты вообще к человеку прицепился? Ты его видел от силы раза два. А за сегодняшний вечер упомянул раз пять.

Вот ведь шут гороховый. Все ему Стёпа покоя не даёт.

– Да потому что странный он, твой Степашка. Не подходит он тебе.