Марина Кулешова - Притворство любви не помеха

Когда спустилась, Татьяна продолжала сидеть там же. Рядом с ней добавился лишний элемент. В той же позе на соседнем стуле восседала блондинистая красотка. Ноги от ушей, умопомрачительная фигура и грудь не меньше натурального пятого размера. Всё было упакованно в невероятно узкие джинсы, чёрную дублёнку и, выглядывающий из-за мехового воротника, свитерок со стразами. А на ножках сидели высокие сапожки с тоненькой-тоненькой шпилькой.

Зрелище заставило меня завистливо вздохнуть. Я в ботинках с плоской подошвой, купленных на распродаже, чёрных джинсах, потерявших форму, и куртке, не первый год служащей мне верой и правдой, на фоне этой смотрюсь настоящей замухрышкой.

Пока наблюдала за ними краешком глаза, заметила, что обе змеюки во все глазюки пялились на меня. Чуть ли не дыры просверлили.

Мне было не приятно от зуда в спине. Ноги стали деревянными и плохо двигались. А эти две, склонившись друг к другу и смотря на меня, перешёптывались.

Или у меня паранойя, или они что-то задумали.

С того расстаяния, на котором я находилась, было слышно невнятное шипение. Жаль, но интересно было бы знать, что они придумали. Натуральные змеи. Две кобры.

Пока добиралась до охранников, сбавила шаг, боясь встретиться с глазу на глаз с напольной плиткой.

Но вот незадача! Когда шла намного медленнее, меня угораздило споткнуться на ровном месте… Я всё-таки поздоровалась с твёрдой поверхностью.

Не люблю, когда смотрят в спину. И не важно с каким умыслом.

Неуклюже поднялась с пола. Гордо задрала нос. Незаметно для остальных показала врагиням кулак. И долго наслаждалась их деланным удивлением.

Надо будет как-нибудь узнать, что у них на уме. Скорее всего Татьяна придумывала план, напрямую касающийся Игоря. Иначе не сверлили бы меня взглядами.

Хм… Не на ту напала, детка!

Или у меня всё же паранойя?

Дальнейший путь до охранников преодолела без происшествий. Но радовалась не долго.

Получив ключ, потопала обратно. Высоко задрала подбородок, развернула плечи, чеканила каждый шаг. На девиц старалась не смотреть, чтобы инцидент с падением не повторился. Тихое шипение действовало на нервы, хотелось подойти к сидящим и сделать что-нибудь нехорошее. Но я держалась! Пока не услышала, как одна из них в полный голос выразила предположение о моей принадлежности к древнейшей профессии.

Ну, что я этой Танечке сделала? Спасла от небольшой тайны Игоря? Ведь, несчастная, не знала до сих пор, как он выряжается вне института и круга близких. Да ещё и рэп читает. А она меня такими словами поносит?! Да ей и дня не протянуть с ним под одной крышей!

Этого я не выдержала. Слышать подобное было выше моих сил.

Не дойдя до лестницы пары шагов, резко развернулась и пошла в сторону клуш, решивших рано свести счёты с жизнью.

Пока грозно надвигалась, девицы пытались дерзко глазеть на меня, задрав гламурные носики к потолку. Мол, что ты нам сделаешь, отребье из периферии?

Ну, я и сделала…

Подошла к Танечке и со всей силы залепила звонкую оплеуху. На звук пощёчины прибежали охранники, начавшие сыпать в адрес пострадавшей скабрезные шуточки. Выглянула из-за угла уборщица. Вывалилась из каморки гардеробщица.

Набрав аудиторию, ещё и прошипела в раскрасневшееся лицо врагини:

– Если ты шалава, то не равняй всех по себе. А ты, – ткнула пальцем в затоналенный носик второй: – держись подальше от того, что принадлежит мне. Тебя, – снова повернулась к первой: – это тоже касается.

Отвернулась от ошарашенных девиц. И на ватных, негнущихся ногах вернулась к лестнице.

После этих происшествий день прошёл уныло. Больше никто не провоцировал меня применять физическую силу, не наезжал и вообще.

Хоть и хлопотала над документами, но постоянно следила за временем. Выпадала свободная секунда и сразу же смотрела на часы. Ждала, когда начнутся пары. В расписании на сегодня была указана моя «любимая» композиция в дизайне среды. И не хотелось опоздать хотя бы на минутку. Иначе не пустят на пару.

Роза Витальевна тот еще огр! Опоздаешь – не пустит и поставит пропуск. Пропустишь больше двух дней и недопуск до экзаменов. Какие-то студенты, попавшие в немилость, дали ей прозвище – Мамзель Розалия. Потом его подхватили все и по имени-отчеству называли только в её присутствии.

Однажды она нас с Анжелкой выгнала с пар. Тогда-то и был придуман план.

После того раза больше не провоцировала Мамзель. Себе дороже. Намучилась с выклянчиванием конспектов и заданий. В группе меня ненавидели. Все спали и видели, как избавляются от меня своими же руками.