Шэрон Кендрик - Красавица с характером

– Ух ты, высший класс, – пробормотал он, стягивая с нее трусики и нащупывая застежку бюстгальтера. – Всегда хотел увидеть тебя именно такой.

– Признайся, ты ведь часто делал это? – спросила Эмбер, видя, что Коннел уставился на ее грудь. – Представлял меня в нижнем белье?

– Отказываюсь отвечать на этот вопрос, чтобы не компрометировать себя. А теперь, Эмбер, тебе придется раздеть меня. Боюсь, я слишком возбужден, чтобы справиться с задачей.

Пальцы Эмбер дрожали, но ей было все равно, даже если Коннел заметил. Ее вдруг охватили безудержное вожделение, желание ощутить прикосновение его рук к коже, почувствовать его внутри себя.

Сняв с Коннела пиджак, она повесила его на спинку стула. С трудом справляясь с пуговицами, стянула рубашку и принялась за ремень брюк. Эмбер не сдержала вздоха радости, когда расстегнула молнию и высвободила твердый возбужденный пенис. При полном отсутствии опыта, она не испытывала смущения. «Каждая женщина когда-то делает это впервые», – говорила она себе. Ей невероятно повезло, что ее научит всему такой великолепный мужчина, как Коннел. В качестве эксперимента Эмбер провела пальцами по мощному стволу, но Коннел перехватил ее запястье и нахмурился.

– Нет, – сказал он, – нельзя трогать мужчину, когда он перевозбужден. Если я потеряю контроль, ты рискуешь лишить себя главного удовольствия.

Эмбер не стала упрекать его в излишней анатомичности, хотя для нее секс не ограничивался физическим удовлетворением. Мысль о том, что ее прикосновение имеет такую силу, привела ее в восторг. Эмбер предпочла подчиниться, поскольку не могла аргументировать свою точку зрения и не хотела вступать в спор. Она молча наблюдала, как Коннел натягивает презерватив. Он включил душ и сверху на них обрушились теплые струи.

Сладкие эмоции захватили Эмбер, когда Коннел обнял ее, прижал к себе, и она прильнула к его влажной, шероховатой от волос груди. Наклонив темноволосую голову, он жадно захватил губами набухший сосок. Эмбер чуть не задохнулась, чувствуя, как пальцы Коннела скользнули в промежность. Она не понимала причины захлестнувшего ее жара: то ли виноваты были струи горячей воды, то ли жар исходил изнутри. Запрокинув голову и подчиняясь ритму движений, Эмбер отдалась во власть невероятных ощущений.

Коннел дважды доводил ее до оргазма. Один раз, когда был глубоко внутри ее, но второй раз внезапно: она не ожидала, что это будет так скоро. Только что Эмбер таяла в объятиях Коннела, как вдруг ее тело пронзил сильнейший спазм, и она задохнулась в экстазе. Эмбер все еще пыталась восстановить дыхание, когда Коннел приподнял ее, дожидаясь, чтобы она обвила ногами его бедра и обняла за шею, потом, прижав к стене, он медленно вошел в нее.

Он был такой большой. Эмбер издала слабый стон. Такой большой, что целиком заполнял ее, словно они созданы друг для друга. Ее тело идеально подходило для того, чтобы принять его и только его. Эмбер чувствовала, как внутри снова нарастает возбуждение, и уловила его ответную реакцию – они были неразделимы. Когда она достигла пика, Коннел не сдержал хриплого вздоха, и его тело содрогнулось в оргазме. Потрясенная тем, что происходило с ними, она бессильно уронила голову ему на плечо, ощущая на губах соленый вкус слез.

Эмбер не открывала глаз, пока Коннел закутывал ее в пушистое полотенце. Вытерев досуха, он отнес ее в спальню. Нетерпеливой рукой сдернул одеяло, и красные лепестки роз разлетелись по персидскому ковру. Эмбер они напомнили огромные капли крови, и ее сердце почему-то болезненно сжалось. Уложив Эмбер на простыни, Коннел устроился рядом.

– Если не расчешу волосы, у меня на голове будет воронье гнездо, – пробормотала она.

– Хочешь заняться прической? – Губы Коннела касались ее шеи, поэтому голос звучал приглушенно. – Или предпочтешь что-то другое, более интересное?

Повернув голову и подставляя грудь под его поцелуи, Эмбер снова закрыла глаза. Выбор был очевиден.

– Что-то другое.

На этот раз они занимались любовью не спеша, как в замедленном кино. Вероятно, Коннел задался целью изучить пальцами все изгибы ее тела. Его поцелуи были ленивыми, а погружения – глубокими. Оргазм, казалось, длился целую вечность. Крепко обняв ее трепещущее тело, он лежал рядом, поглаживая все еще влажные волосы. Прижавшись щекой к его груди, Эмбер слушала глухие удары сердца.

Веки отяжелели, а тело будто налилось свинцом. Открыть глаза представлялось почти непосильной задачей, но Эмбер не терпелось задать еще один вопрос. С усилием она повернула к нему голову.