Шэрон Кендрик - Дерзкий обольститель

Тара поборола желание все-таки устроить сцену и скрылась за занавесом, отделявшим публичную часть кафе от подсобной и жилой. Дмитрий сел за столик у окна. Одинокая девушка за соседним столиком улыбнулась ему, но у Макарова не было настроения улыбаться в ответ. Особенно крашеным блондинкам, которые могли бы с тем же успехом вытатуировать слово «доступна» у себя на лбу.

Тень, упавшая на столик, заставила Дмитрия поднять глаза. Поверх джинсов и свитера на Эрин был надет фартук, подчеркивающий тонкость ее талии. Но, сказав, что она выглядит хорошо, русский погрешил бы против истины. Бледная, с тенями под глазами, Эрин выглядела ужасно.

– Если ты уже насмотрелся на эту женщину, может, скажешь мне, что ты здесь делаешь?

– Жду кофе.

– Ты его не получишь. – Придвинув стул, Эрин села напротив него и перегнулась через край столика. – Послушай, как я уже сказала, ты можешь навещать Лео, когда захочешь. Но постарайся больше не сваливаться нам на голову без предупреждения.

– А что в этом такого?

– Ты сам знаешь. Это выбивает меня из колеи. Мы должны научиться вести себя… ну, не совсем как друзья, а как два родителя, готовые поддерживать дружественные отношения ради блага ребенка.

Дмитрий кивнул, не отводя взгляда от ее лица.

– Но я думал, что мы друзья, Эрин. Даже больше чем друзья. Ты знаешь, что у меня нет никого ближе тебя.

– Я не хочу это слышать…

– И позволь сказать тебе еще кое-что – о той ночи, когда ты пришла ко мне домой поговорить о ребенке.

– Это когда я застала тебя пьяным, с голой девицей и садомазо-порнографией?

– Сколько же презрения было в твоих глазах, – медленно проговорил Дмитрий. – Ты и сейчас пытаешься смотреть на меня сверху вниз, только на сей раз у тебя не так хорошо получается. А тогда тебе не понравилось, что ты увидела, и ты бросила это мне в лицо. Припечатала меня и мой образ жизни, что совершенно сбило меня с толку. Никто и никогда так со мной не разговаривал. А потом ты уволилась и исчезла.

– Я не понимаю, какое это имеет значение, – сказала Эрин. – К тому же я знаю эту историю. Я там была.

– Но ты не знаешь, что случилось после. Сначала я решил, что ты не имела права судить меня, и я правильно поступил, что не стал тебя удерживать. Но твои слова не шли у меня из головы. И чем больше я думал, тем больше убеждался, что ты права. Я возненавидел свою жизнь и захотел ее изменить. Бросил карты, водку, женщин… – Он увидел выражение лица Эрин и пожал плечами. – Ну, может быть, женщин не бросил, но стал более разборчив в связях. Благодаря тебе я слез с карусели саморазрушения, которую ты так безжалостно мне описала. И теперь я твой вечный должник, Эрин.

– Спасибо. Мои поздравления. Только я по-прежнему не понимаю, почему ты решил поговорить об этом сейчас.

– Неужели? Впрочем, я сам только недавно понял, насколько неоценимое влияние ты на меня оказала. – Помолчав, Дмитрий сделал глубокий вдох. – Я люблю тебя. И не хочу прожить жизнь, в которой тебя не будет.

Сначала Эрин лишь кивнула, собираясь с силами для ответа.

– Дмитрий, – сказала она наконец, отчаянно стараясь изгнать из голоса дрожь и слезы. – Послушай меня. Я не передумаю насчет свадьбы, так что нет смысла говорить то, чего не чувствуешь.

– Но я чувствую. Каждое слово идет прямо отсюда. – Он хлопнул ладонью по груди над сердцем.

– Прекрати, – зашипела Эрин. – На нас люди смотрят!

– Да бог с ними. – Дмитрий взял левую руку Эрин в свою, подумав, какие холодные у нее пальцы, какая напряженная поза. – Скажи мне, что еще не поздно, Эрин. Скажи, что все еще любишь меня, как тогда, в России. Скажи, что выйдешь за меня замуж, чтобы мы могли прожить остаток наших дней вместе.

К тому времени все посетители кафе уже поняли, что происходит. Даже если кто-то не слышал Дмитрия, который не трудился понижать голос, теперь его намерения стали яснее ясного, потому что он порылся в кармане и вытащил маленькую коробочку. Когда Дмитрий открыл ее, в глазах Эрин заплясали маленькие радуги – так свет играл на маленьких бриллиантах, окружавших один большой. Тара за стойкой не сдержала изумленный возглас.

– Это бриллианты с моих копей, – сказал Дмитрий. – Но если кольцо кажется тебе слишком большим или вызывающим, я закажу другое в Москве или в Париже. Можем купить что-то антикварное, если хочешь. Но пока носи это, потому что я хочу видеть кольцо на твоем пальце. Смешно получилось, я всю жизнь бегал от брака, а теперь становлюсь его горячим пропагандистом. В смысле… Если ты согласна выйти за меня замуж.