Джули Дейс - Вместе с тобой

Битый час, мои вопросы попросту игнорируют, чем приводят в бешенство. Я почти вою и прожигаю каждого мимо проходящего взглядом. Вероятно, чувствуя скверное настроение, все стараются обойти меня стороной, словно я представляю собой разъярённого зверя, вероятно, так оно и есть.

Мужчина, который занял роль доктора Лизи, выходит из кабинета, и весь накопленный негатив устремляется на него.

– Мне кто-нибудь и что-нибудь скажет, как себя чувствует моя девушка?

– Для этого я тут, – кивает он.

– Неужели, – рычу в ответ, на что получаю сдержанную улыбку. Он либо безумец, либо самоубийца.

– Вам не о чём беспокоиться. С ней всё в порядке, и с ребёнком тоже. Она немного ослабла.

У меня начинает звенеть в ушах. Восприятие информации сейчас кажется, как никогда трудным. Всё не иначе, как бред. Холодок пробегает по спине, благодаря чему застываю, думая, что окончательно поехала крыша.

– С.. с кем?

– С вашей девушкой и ребёнком.

– Ребёнком? – мой голос дрожит и становится сиплым.

Мужчина поднимает густые брови.

– Вы не знали?

– Мать вашу, конечно, я не знал!

Он хлопает меня по плечу и улыбается.

– Тогда поздравляю, ваша девушка беременна.

Ваша девушка беременна. Ваша девушка беременна. Ваша девушка беременна. Эти слова гудят в голове. Дрожать начинает не только голос, но и колени. Что я натворил?

– Какой срок? – вопрос вырывается только с помощью чуда.

– Этого сказать не могу. Я не являюсь её врачом, скажу лишь то, что не больше трёх месяцев. Возможно, чуть больше или меньше, точные сроки должны знать там, где она стоит на учёте. Это нехватка витаминов в организме. Вы сказали, что она мало ест, что поспособствовало потери сознания. Она сейчас не одна, поймите.

– Я могу её увидеть?

Он делает шаг в сторону и жестом приглашает меня войти.

– Конечно.

Силой заставляю себя сдвинуться с места, потому что не знаю, что делать и как принять полученную информацию.

Закрываю за дверь и смотрю на свою девушку.

Лизи лежит на боку и, подперев голову рукой, смотрит в одну точку, от чего становится страшно и жутко. Конечно, она знает, но молчала, и я понимаю по какой причине. Отрежьте мне проклятый язык. Я всё списывал на мелочи. На гребаный хот дог, на завал на работе, на переезд, на поиск квартиры, на всё, кроме себя самого. Она задавала каверзные вопросы, на которые я легко отвечал, но кто знал, что на тот момент всё уже произошло. В голове даже не пробегала мысль о беременности, но почему? Мы не предохранились несколько раз. Даже сегодня я не подумал о том, чтобы отлипнуть от неё и сходить за гребаным презервативом, который поспособствует избежать беременность. Я думал только о том, как бы быстрей сделать дело. И вряд ли думал нужным местом.

Её карие глаза обращаются ко мне с сожалением и грустью. Я не знаю, как начать, да и нужно ли. Не думал, что могу стать отцом так рано, но с ней теряю рассудок. Наши пренебрежения закончились совершенно не детским положением. Просить прощения? Поздновато с моей стороны. Я должен был понять всё намного раньше. Изменения в поведении, плохой аппетит, да и вообще, чёрт бы меня побрал, женские дни. Видимо эмоции от того, что она ради меня переехала во Флориду, вскружили голову, и я не особо осознавал, что могу сделать.

Остаюсь в пороге, не понимая, как себя вести.

– Я не хотела испортить вечер…

Не знаю, отказывается ли она говорить об этом сейчас или думает, что я остаюсь в неведении. В любом случае, её самочувствие важнее.

– Ты ничего не испортила. Как ты?

Лизи пожимает плечами.

– Нормально.

Что-то внутри подсказывает: тему с беременностью заводить не стоит. Я хочу, чтобы она была честна и рассказала сама. Снаружи кажется, что я остаюсь спокоен, но внутри бушует ужас и страх. Я могу разрушить наше будущее одним щелчком пальцев и, вероятно, я уже щёлкнул.

Каждый день я нахожусь в каком-то трансе, ища путь к выходу, но не могу его найти. Смотря на Лизи, жду, когда она расскажет, но она молчит, и каждый чёртов последующий день, во мне разгорается дикая ярость, которая не ощущалась очень давно. Последний раз подобное чувство я испытывал тогда, когда она пролежала без сознания несколько дней. В те дни я ждал. Ждал, когда могу вцепиться и свернуть шею тому ублюдку, не знаю, к радости ли или к сожалению, этого не сделал, но двинуть ему всё же удалось. Мне тяжело поверить, что Лизи беременна, слова врача до сих пор эхом отзываются в голове. Я потрошу грушу, изводя себя до такой силы, чтобы не прийти домой и не сорвать на ней весь накопленный гнев. Люк снова всё списывает на наши ссоры, потому что я не решаюсь рассказать правду. Я вообще не решаюсь с кем-либо заговорить на эту тему, даже с Лизи.