Мария Высоцкая - Западня. От него не сбежать…

– Дурак, – иду к нему, качая головой, – какой же ты дурак. Я чуть с ума не сошла. Если бы тебя убили? Что бы со мной было? Рома? Тебе семнадцать, ты должен учиться, а не… – я повышаю голос, не замечаю, как это делаю. Но внутри столько эмоций, они бесконтрольны, я никак не могу их обуздать.

– Не ори, башка болит.

– Башка? Башка? Ты хоть понимаешь, что мне пришлось сделать, чтобы вытащить тебя из этого дерьма? Куда ты влез? – всхлипываю и резко отворачиваюсь к окну. Пытаюсь сдержать слезы.

– Хотел заработать.

– Тебе не хватает тех денег, что я даю?

– Хватает. Но нам нужны бабки, чтобы свалить отсюда. Так далеко, где Мельников нас не найдет.

– Все гораздо серьезнее Ром, Виктор не отпустит…

– Если у нас будет достаточно денег, – переходит на шепот, – мы просто исчезнем. Я знаю, что из-за меня ты ходила к Климу. Он сказал… – Рома закашливается, и я быстро даю ему воды. Пол-литровую пластиковую бутылку с трубочкой.

– Ты говорил с ним?

– Он лично был здесь. Мне придется отработать.

– Что? – мои глаза, сейчас, похожи на блюдца. – Нет, мы же с ним договаривались, я…

Все повторяется. Повторяется. Становится дурно. Этого просто не может быть. Он же обещал.

– Это я ему предложил, – поясняет Рома.

– И он согласился?

– Он не сказал «нет». Мы можем снять Мельниковскую удавку его руками.

– Или вырыть себе еще по могиле. Клим очень изменился…

– Это же он предлагал тебе уехать тогда? После смерти родителей. Ты рассказывала о нем? Я прав?

Прав, ты прав, только вот зря я тебе это взболтнула. Восемь лет назад, после смерти моих родителей, Клим действительно предлагал мне уехать с ним. Он окончательно разорвал отношения со своей семьей, которые и так трещали по швам, и двинул в Москву.

Пришел ко мне среди ночи, хотел забрать с собой… А потом, потом за моей спиной появился Виктор в одних брюках, с расстегнутым ремнем. Мне было стыдно. Тогда Клим сказал в запале, что Витька все равно на мне не женится, моих родителей нет, я нищая и больше не вхожа в элитный круг.

Я не поверила, но чуть позже все его слова подтвердились. Только вот идти на попятную было уже поздно. Мой воздушный замок рассыпался, империя отца была разорена.

У меня отобрали все: недвижимость, деньги и даже брата. А Виктор – он предложил мне помощь с оформлением опекунства над Ромой. Одна, я бы не справилась. Никто не станет отдавать ребенка безработной, восемнадцатилетней, теперь уже оборванке. Я была так ему благодарна и даже подумать не могла, что вскоре все это обернется против меня.

– Тогда у него были ко мне чувства. У него ко мне, а у меня к Виктору. Я же думала, что выйду замуж, обрету семью, оформлю твое опекунство…

Я и правда так думала. Верила в сказки и хотела быть принцессой. Я познакомилась с Виктором на каком-то семейном празднике, он только прилетел из Лондона, а моя семья была приглашена к ним в дом. Тогда наши отцы только начали общий бизнес. Мне было шестнадцать. Я смотрела на Виктора издалека. Он был красив, обаятелен, вокруг него всегда была куча поклонниц. В тот вечер он сам обратил на меня внимание, мы долго разговаривали несмотря на то, что между нами было десять лет разницы. Наверное, я влюбилась в него с первого взгляда. Чуть позже нарочно сдружилась с Климом. Я приходила в их дом под предлогом подготовки к школьному экзамену по английском, Клим уже учился в универе, как раз на переводчика – я же, готовилась к поступлению на журфак, подтягивала язык и тайком наблюдала за Виком.

Клим же стал моим другом, я делилась с ним своей болью, неразделенной любовью и тем, как несправедлива жизнь. А потом, потом я решила стать взрослой. Я понимала, что Вику нет дела до неопытных девочек, слышала своими ушами, а потом, совершила свою первую ошибку. Переспала с Климом, лишилась невинности, для нас обоих это ничего не значило, точнее, мне так казалось, что не значит. Я ведь даже подумать не могла, что нравлюсь ему.

– А если они у него до сих пор есть?

– О чем ты?

– Чувства к тебе.

– Он хотел, чтобы я расплатилась телом сегодня ночью. Это похоже на чувства? – вскидываю бровь.

– Ты… – Ромка подается вперед, но я проворно остужаю его порыв. Упираюсь ладонью в его грудь. Удерживаю.

– Нет. Это была лишь издевка, чтобы лишить выбора и выставить меня шлюхой. Именно той, кем он меня и считает, – подвожу итог нашей беседы и очень надеюсь, что мы к этой теме больше не вернемся.

– Значит, остается надеяться, что, когда начнется дележка власти и папочкиного наследства, они друг друга поубивают.