Злата Романова - Навязанная жена

С трудом беру себя в руки и одеваюсь, после чего накладываю макияж. Когда я выхожу из ванной, мой чемодан уже готов, а свекровь о чем-то шепчется с дочерью.

– Счастливого пути! – напоследок наставляют меня они, прежде чем Максуд молча заходит и уносит мой чемодан вниз.

Дада отводит меня в сторонку и говорит еще несколько слов, прежде чем я сажусь в машину, попрощавшись со всеми. Если честно, он дезориентирует меня еще больше, заставляя задуматься, что заставило их вдруг так поступить со мной. Всего за один час моя жизнь перевернулась вверх дном.

***

Максуд не разговаривает со мной. Мы немного опаздываем, так что он гонит машину, сосредоточенный на дороге, а когда в аэропорту мы после всех процедур оказываемся в самолете, утыкается в свой телефон, с кем-то переписываясь.

Из аэропорта едем на такси. В любое другое время, я бы с любопытством разглядывала новый для меня город, но меня так трясет от приближающейся встречи с Васимом, что я не могу себя никак успокоить и отвлечь. Дрожу, и когда машина останавливается перед многоэтажным домом, и когда мы поднимаемся на лифте.

Только зайдя в квартиру, понимаю, что никого нет. Васим не пришел с работы? Но уже почти восемь вечера.

– Хочу кофе. Будешь? – спрашивает Максуд и я отрицательно качаю головой.

– Нет, спасибо.

Иду за ним на кухню, ставя телефон на зарядку. Не хочу самовольно разгуливать по квартире.

Он хозяйничает, инспектируя шкафы и точно зная, что и где находится, из чего я делаю вывод, что видимо у них с Васимом одна жилплощадь. Включает кофемашину и готовит себе эспрессо, а потом садится за стол и нервирует меня молчанием и пристальным взглядом темных глаз. Скоро одна чашка кофе сменяется второй, а мое напряжение растет.

– Где мой муж? – спрашиваю у Максуда, когда начинает темнеть.

Я нервничаю от того, что мы одни в этой квартире, но пока не переступаю границы и не устраиваю допрос. Стыдно. Ведь все мои выводы о нем и его поведении могут оказаться лишь домыслами. Возможно, в его взглядах и намеках не было ничего предосудительного. Хотя интуиция так и кричит остерегаться дядю моего мужа.

– У себя дома, – отвечает он, встречая мой взгляд из-под кружки с кофе, который пьет.

– А разве не это его дом? – задаю вопрос, чувствуя, как бешено колотится сердце от страха.

– Его дом там, где его жена.

– Я – его жена, – возражаю дрожащим голосом.

Неужели то, о чем сплетничала свекровь со своей сестрой правда, и у Васима здесь действительно вторая семья с русской женщиной? Я слышала лишь обрывок их разговора и не приняла это на веру, ведь мало ли кто какие сплетни распускает?

– Нет, не ты, – спокойно замечает Максуд, не переставая сверлить меня предвкушающим взглядом. – Ты никогда не была ему женой, Зарина.

Меня бросает в жар от оскорбительного намека.

Да, мой муж уехал сразу же после свадьбы, так и не вступив со мной в брачные отношения, но то, что Максуд осмелился так прямо заговорить о чем-то, столь интимном, поражает меня до глубины души. Неужели, Васим откровенничал с ним? Я знала, что они выросли как настоящие братья из-за того, что являются ровесниками, и что они близки друг с другом, но говорить о своих личных делах? Какое неуважение по отношению ко мне, как к женщине и жене!

– Отвезите меня к нему! – требую решительно, опустив его омерзительный намек.

– Нет. Он не хочет тебя видеть.

– Но я должна быть рядом с ним! – возражаю в отчаянии. – Я его жена! Мне нужно поговорить с ним.

– Он не будет говорить с тобой, – все так же спокойно продолжая пить этот чертов кофе, отвечает Максуд. – Зарина, Васим уже сто раз пожалел, что уступил давлению и женился, но он не считает тебя своей женой. И учитывая, что прошел год, а он даже не виделся с тобой со дня свадьбы, ты сама должна была понять, что к чему. Ваш брак недействителен.

– Тогда я уезжаю домой! – чувствуя, как меня охватывает паника, говорю я, вскакивая на ноги и несясь к выходу.

Подальше от него.

Сую в не разобранную дорожную сумку зарядку от телефона, которую достала ранее, и направляюсь с ней к выходу, даже забыв про чемодан, но Максуд становится на моем пути, нависая надо мной пугающей темной тучей, и я резко останавливаюсь.

Он непозволительно близко. Моя грудь почти соприкасается с его и это настолько обескураживает, что когда я прихожу в себя и пытаюсь отступить, уже поздно. Его рука уперлась в косяк над моей головой, а дверь гостиной позади меня захлопнулась, отрезая нас от мира в небольшой прихожей.