Мария Манич - Сводная сестра для мажора

– Семь тридцать утра, Катька! – рычит Чернов, вырубая телевизор и поворачиваясь ко мне как раз в тот момент, когда я смотрю на него через плечо.

Он в одних лишь боксерах, и его подкачанное тело желает мне доброго утра гораздо более дружелюбно, чем его хозяин. Чересчур дружелюбно.

Чувствую, как щеки покрываются красными пятнами смущения.

Чернов кладет руки на пояс, ещё больше привлекая моё внимание к тому, на что смотреть совсем не стоит. По крайней мере, так откровенно пялиться, как я это делаю те несколько секунд, которые пытаюсь заставить свой заторможенный от недосыпа мозг функционировать здраво.

Это же Миша! И меня совсем не волнует, что находится у него в трусах! Вот совсем! Будь там бейсбольная бита или корнишон. Только вот там совсем не корнишон…

Парень издает смешок, и это выводит меня из ступора.

– Правда что ли, Чернов? – выгибаю брови, стараясь не смотреть ниже его лица. – Семь тридцать? Всего-то? А я вот не сплю с шести пятидесяти! Представляешь?

Миша заспанный, с пропечатанной отметиной от подушки на щеке, которая совсем его не портит. У него красивое лицо, модельное такое. Его только и фотографировать, ну или рисовать. Лишь бы рот не открывал. Как откроет, так весь его флёр куда-то испаряется. Лично для меня… Для девчонок из универа не имеет значения, что несёт красивый, но поганый рот Чернова. Они только и мечтают о том, чтобы заткнуть его своим. Я буквально на днях слышала, как несколько третьекурсниц на перемене в туалетной кабинке обсуждали умения Миши, перечисляя его достоинства. Недостатков, по их мнению, у него нет совершенно. Просто они с ним не жили под одной крышей в течение полугода.

Чернов никогда не был паинькой, а как расстался со своей Милой-кобылой, так совсем слетел с катушек. Всё-таки любовь была? Ничто человеческое Чернову не чуждо?

– Твоё удобство меня не волнует, – морщится Миша после моих слов. – Забыла правила? И с кем живешь?

– О, мой господин! Я помню их наизусть. Можешь разбудить меня ночью, и я расскажу весь свод правил, как таблица умножения от зубов будет отскакивать! – Отвернувшись обратно к плите, снимаю с огня сковороду. – Ещё вопросы? Или закончим на этом наш бессмысленный обмен утренними любезностями?

– Как же ты бесишь меня, Белова, – цедит сквозь зубы Чернов, потирая виски. – Особенно по утрам. С какого хрена выперлась из комнаты своей?

– Людям для жизни нужна еда. Завтракать я вышла, Миша. Что тут непонятного? Или у нас есть правило, которое запрещает мне есть еду? Которую, кстати, я и покупаю, и готовлю.

Перекладываю омлет на тарелку и беру кружку, полную ароматного кофе с белой молочной пенкой. Мурлыча себе под нос надоедливую песню, которую уже третью неделю, не переставая, крутят из каждого утюга, ногой отодвигаю стул и, поставив тарелку на стол, вскидываю глаза на Мишу. Который почему-то до сих пор не скрылся в своей спальне. Ловлю его взгляд на своих голых ногах и понимающе улыбаюсь.

– Божественно! Невероятно! Мммм… – Накалываю на вилку омлет и пробую его, закатив глаза.

Скорее всего, Мише придётся заказать себе доставку из ближайшего ресторана, если он планирует позавтракать дома, потому что оба яйца, которые оставались в картонном лотке, сейчас лежат на моей тарелке. А больше в нашем холодильнике ничего нет. Свою ленивую овсянку я доела ещё вчера.

– Сама покупаешь, говоришь? – ехидно ухмыляется Чернов. – На деньги, которые тебе дает твой отец, который получает их от моей матери?

Меня его пикировка совсем не трогает. Поэтому я демонстративно отрезаю ещё один кусок омлета и запихиваю его в рот. С наслаждением жую, прикрыв веки, издавая, неприличные звуки и причмокивания.

Мой отец не альфонс. Тиран, который меня не понимает и никогда не поймет, но не альфонс. Деньги зарабатывать он умеет, вот делится он ими менее охотно… По крайней мере, со мной.

Может быть, всё и началось с того, что он женился на женщине, которая была гораздо обеспеченнее его в материальном плане. Но это было только в начале их отношений. Анна, мать Миши и моя мачеха, дала отцу капитал и толчок в правильном направлении. Он основал свою собственную компанию по аренде автомобилей и давно перестал зависеть от богатой жены. Только, видимо, Чернов никак не забудет этот маленький факт из старта отношений наших родителей.

– Я как-нибудь переживу этот факт. Ты ведь тоже живёшь на мамочкино подаяние? На работу устроиться не планировал, чтобы зарабатывать своё? – спрашиваю, склонив голову набок.