Виктория Лукьянова - Сгорая дотла

В салоне повисла тишина. Я сбавила скорость, ожидая услышать новый адрес. Кажется, этого ждал и парень.

– Зеленая, шестнадцать. Корпус два. Третий подъезд, – пробормотала девушка и вновь замолчала.

Я взглянула в зеркало, пытаясь отыскать их лица. Не мое дело лезть в чужие разборки, но раз клиент сказал, то приняла новый заказ, торопливо внесла корректировки в приложение, чтобы компания знала, куда я еду, и съехала с эстакады.

Дальше путь преодолевали в полнейшей тишине. Я, конечно, хотела бы, чтобы клиент был молчалив, но когда позади тебя два незнакомых тебе человека поругались и мечут друг в друга фаерболы, обстановка довольно быстро накаляется. Пришлось поднажать, чтобы добраться до нужного адреса. Притормозив у третьего подъезда, я даже не успела обернуться, как девушка выскочила из салона, громко хлопнув дверью.

«Истеричка» – подумалось мне, что-то такое же, но намного грубее произнес клиент.

– Теперь домой. Адрес тот же.

Я сглотнула, трогая с места. Даму сердца клиент явно провожать не намерен. Хотя какое мне дело. Плевать! Поскорее отвезу, раньше вернусь к себе. Заберусь в кровать и постараюсь быстро уснуть, молясь, чтобы Лидка сдержала слово и совокуплялась с Эдиком в полнейшей тишине.

– Осуждаешь?

– Что? – вырвалось раньше, чем я поняла, что то и дело пыталась выловить лицо клиента в зеркале, хотя большую часть обратного пути мы проделали молча.

– То, что не проводил.

– Это не мое дело, – ответила, сохраняя учтивый, но лишенный эмоций голос. Да не мое дело, но с другой стороны, я, будь на его месте, проводила бы девушку до квартиры. А то мало ли что может случиться с полуголой красоткой в темном подъезде.

– Но все равно осуждаешь.

Я покачала головой, прикусив язык. Молчать. Ради чаевых. И главное, игнорировать, что клиент перешел на «ты». Хотя это не редкость. Кто ж со мной выкать-то будет?

– Ладно, не отвечай, – разрешил клиент, а я скривилась. Уж больно-то и хотелось отвечать. Но вот что мне не нравилось, так то, как звучал его голос. Слишком уставший, слишком скрипучий. Будто болезненный. Может ему плохо, а я про мораль?

Притормозив на светофоре, слегка извернулась, чтобы разглядеть лицо клиента. Был у меня один такой, то же голос скрипел, а потом вырубился. Пришлось гнать в больницу, оказалось, что перепил чудак. А так ведь мог уехать кое-куда подальше и навсегда.

Взглянув в зеркало, обомлела. На меня смотрели ярчайшие, голубые, как небо глаза, вот только не небо в них было, а куски льда.

Я торопливо отвернулась, ожидая, когда светофор позволит продолжить путь. Клиент молчал. И да, я чуть-чуть ошиблась. Не парень, а мужчина. Вид презентабельный, если не считать густой растительности на лице, но все равно чертовски болезненный. Поскорее бы избавиться от него, пока в памяти и может сам передвигаться. Новых проблем мне этой ночью не пережить. Сама еле ношу себя на ногах.

Оставшуюся часть пути преодолели вновь в тишине, чему я была безмерно рада, а когда остановилась у современной высотки, то внимательно следила, как клиент покидал салон. Сначала открыл дверь, вытянул руку, в которой была трость. Мне кажется, я даже услышала, как кончик трости ударил по асфальту. Потом мужчина оттолкнулся и вылез из салона, явно не стараясь выглядеть при этом элегантно и грациозно. Ему было плевать на всё и всех. А вот мне теперь нет.

Трость. Как я могла забыть!

Сглотнув горькую слюну, подождала, когда дверь закроется. Можно, в принципе, трогаться, но легкий удар по стеклу заставил меня замереть и обернуться. Клиент стоял со стороны пассажирской передней двери. Я опустила стекло. Что-то забыл?

Он наклонился, когда стекло опустилось до конца.

– Я бы проводил ее и, возможно, даже остался на ночь, – заговорил он, поднимая руку, – но мне больно. Просто больно.

На языке застыли слова. Уголки губ едва дрогнули в извиняющейся улыбке.

– Удачи, Рыжая Соня.

В квартиру возвращалась все еще под впечатлением. Толкнув дверь, вошла в коридор, накинула цепочку, провернула замок и прижалась спиной к стене. Сердце странным образом молотило в груди, а футболка прилипла к коже. Что тоже очень странно, ведь ночью было прохладно, несмотря на то, что июньские деньки в этом году оказались очень жаркими.

Скинув кеды, я наконец-то отлипла от стены и прошла на кухню. Уже светало, и можно было не включать свет. Прислушавшись, убедилась, что Лидка и любовь всей ее двадцатилетней жизни спят. Взглянула на часы и усмехнулась. Конечно же, будут спать в четыре утра. Это мне покоя не дают подработки, а Лидке больше везет. Ей родня помогает оплачивать квартиру и сытые ужины.