Инга Максимовская - Если б не было тебя

Я с трудом выпутался из противных простыней, за которые отвалил кучу бабок в пафосном торговом центре. А Лерка их даже не оценила, кстати. Ей нравилось дешевое бязевое белье. Дернула плечом, и я прочёл в ее родных глазах тоску. Она всю жизнь была другой. Не такой как все. И уж точно не такой как бабы, с которыми я ей изменял. Наверное я и искал в них именно то, отличное от приевшегося образа, женское начало.

Прошлепал в начищенную до блеска ванную, ещё один Леркин пунктик – стерильная чистота. Везде, кроме её мастерской. Поморщился, увидев на зеркале брызги зубной пасты. Чёрт, сегодня что-то сломалось в миропорядке. Моя жена никогда не оставила бы такого безобразия. Мелочи, которых я не заметил спросонья тут же обрушиваются на моё сознание предчувствием беды: мокрое полотенце брошенное мною на пол вечером, так и осталось лежать, похожей на дохлую кошку, кучей. Кольцо унитаза поднято, что Лерку всегда бесило до одури. Меня затошнило от привкуса зубной пасты во рту. С трудом подавив рвотные спазмы устремился в прихожую, где разливался трелью чертов телефон. Яблочное чудо последней модели валялось на полу, словно дешевая китайская подделка. Я даже не сомневался, что звонит она. Одумалась, дура. Кто она без меня? Тоже мне художница, от слова худо, непризнанная и недооцененная. Потому и трубит от звонка до звонка в государственной художественной школе, вдалбливая в бестолковые головы малолетних оболтусов азы графики. Слава богу, что мы не смогли родить ребенка, хотя Лерка настаивала. Только вот мне совсем не нужны были сопливые младенцы. Да и сейчас не нужны… В груди завихрилось привычное уже раздражение. Дрянь. Только её концертов мне не хватало в конце отчетного месяца. Работать надо, а я не могу сосредоточиться ни на чем.

Это была не Лера. Я услышал веселый баритон Боба и слегка расслабился.

– Жека, ты как там после вчерашнего? Жив?

У моего друга детства есть одна раздражающая особенность – полное и безграничное отсутствие тактичности. – Желька твоя, просто бомба. Где только находишь таких кобыл? Я б ей вдул.

– Пользуйся, – выплюнул я. Эта Желька давно начала меня тяготить. И если Боб примет на себя удар, я буду только рад. Ненавижу бабских скандалов.

– В смысле? – удивление в голосе дружка меня позабавило. – Ты мне вот так просто отдаешь свою телку? Я всегда знал, что ты козёл, Женек, но чтоб настолько.

– Слушай, мне сейчас совсем не хочется трепаться о шалавах. У меня Лерка начала выкрутасничать. Вернётся, прибью дрянь, – ухмыльнулся я. Бобский давно знает о наших семейных проблемах. Ну не мог же я в самом деле не поделиться с ним тем более что он был свидетелем на нашей с Лерой свадьбе?

– А кто это? – помолчав спросил Бобик. Вот только его тупых разводов мне сейчас и не доставало.

– Мою жену зовут Лера, если ты забыл. Рано тебя, братан, посетил дедушка Альцгеймер.

– Жена?

Чёрт, я и не думал, что такой актёр живёт в обычном офисном клерке. Прямо претендент на Оскар. Только вот мне сейчас совсем не до его тупых разводов.

– Жень, может мне приехать? Я через час буду, врача вызовем. Ты никогда не был женат. Ни-ко-гда, – по слогам говорит Боб. Шутка затянулась, как мне кажется.

Бросив трубку на угол раковины задыхаюсь от тупого предчувствия. А ведь в ванной нет Леркиных безделушек, только теперь начинаю замечать. И Боб гад, повелся на такой тупой развод. Встал на сторону этой дуры. Он всегда меня осуждал за отношение к жене. Но, как по мне, просто завидовал. Проучить меня решили, значит. Интересно, когда эта дрянь успела вывезти все своё барахло из дома? Готовилась наверное не один день. А я лопух ничего вокруг не замечал. Наспех одевшись выскакиваю из дома и едва не сбиваю с ног маму. Какого хрена ей-то здесь надо? Она годами не приходила, а тут вдруг как со звезды на лыжах.

– Я прибраться пришла. Ты ещё не успел все засрать, надеюсь? – ухмыляется родительница, пристально рассматривая меня своими глазами-лазерами. Мы не общались с ней, почти, последний год. Она вдруг решила, что Лера свет в окне, её поддерживала а меня просто списала, сказав при этом, что она не хотела вырастить своего единственного сына подонком и хамлом.

– Лерка квартиру лижет как сумасшедшая. Попробуй её загадь. Ты будто не знаешь, – кривлюсь от очередной волны ярости.

Говорить матери, что от меня сбежала её любимая невестка, все равно, что подписать себе смертный приговор. Смертельный номер, сродни самоубийству.

– Это что, какая-то твоя новая зазноба? – расплывается в улыбке мать, заставив меня оцепенеть. Я давно её такой не видел. И с такой нежностью в глазах в последний раз она меня осматривала наверное только когда я учился в школе. – Давно пора остепениться. Я-то уж боялась, что не видать мне внуков. Познакомишь меня с избранницей? Она красивая наверное? И кто на тебя, охламона позарился?