Мира Медунова - Темные Наследники

Зрелище было настолько внушительным и подавляющим, что Алексий не смог сдержать восхищения. На мгновенье его ум посетила наивная мысль, что именно в этом загадочном месте с ним произойдет нечто воистину поразительное, но, как человек хладнокровный и разумный, он тут же взял себя в руки и, простившись с Ирис, вышел под дождь.

Как и ожидалось, внутри замок был не менее помпезен, чем снаружи. Пол покрывал чудесный багровый ковер, стены, подозрительно похожие на янтарь, были увешаны прекрасными картинами, а потолок, выполненный в ярко-бирюзовых тонах, казалось, достигал самого неба.

Алексия встретил нарядный пожилой камердинер, представившийся сэром Анвелем, который незамедлительно провел юношу в выделенные для него покои.

Пожалуй, не стоит тратить время на описание комнаты, достаточно лишь сказать, что подобной роскошью парень не пользовался даже в собственном доме, хотя являлся одним из самых богатых наследников страны.

Когда пожилой дворецкий удалился, Алексий прошел через всю комнату к окну и остановился у портьеры, молча глядя в густеющий мрак улицы. Он не мог объяснить причины, но, несмотря на видимый порядок, его сердце не оставляла тревога…

Настал первый учебный день. Одетые с иголочки аристократы собрались в величественном багровом зале, ожидая появления священной королевской особы. До этого дня никому из присутствующих не выпадало чести видеть молодого принца, а потому интерес юных воспитанников был очевиден и неумолимо возрастал.

Алексий также был среди присутствующих. Он стоял у дальней стены, сложив руки на груди, и хмуро глядел на своих ровесников, размышляя, как это они умудряются сохранять такую беспечность. По его мнению, будущий король бесстыдно пользовался своим положением, заставляя столько людей томиться в ожидании. Это говорило о его высокомерии и наглом тщеславии, что было так присуще королевским персонам. Алексий презирал такое поведение и невольно опасался, что вместо должного почтения станет испытывать к своему будущему повелителю неприязнь и отвращение…

Но вот на карминную дорожку вышел герольдмейстер и высоким голосом объявил:

– Его королевское высочество, принц Криан Лонгрен Лаас!

Вся толпа замерла, с трепетом глядя в сторону высокого прохода. Когда принц показался на дорожке, многие не смогли подавить восхищенный вздох. И действительно – было чему изумляться, поскольку его высочество оказался воистину прекрасным юношей.

У него были удивительно красивые темные волосы, изящными прядями обрамляющие лицо, поразительно гладкая белая кожа и большие выразительные глаза цвета безлунного неба, опушенные густыми черными ресницами. При этом он был высок и крепок, как настоящий воин, и в каждом его движении чувствовалась хищная уверенность, свойственная тем, кто привык не только отдавать приказы, но и использовать для победы собственную силу.

На нем был великолепный белый атласный камзол с нагрудником из алой парчи, черные бархатные брюки и высокие, темно-серые сапоги с грубыми металлическими застежками.

По сравнению с другими воспитанниками, одетыми вычурно и до безобразия кичливо, принц выглядел истинным королем. Его грациозная поступь внушала восхищение, а холодное равнодушное лицо – благоговейный страх.

Когда же он поднял взгляд, и его лицо озарила улыбка, по взбудораженной толпе пробежался шелест восторженной радости, и будущие герцоги, графы и бароны склонили головы в безмолвном поклоне.

– Я глубоко сожалею, дорогие друзья, что заставил вас ждать столько времени, – с царственной кротостью промолвил принц Криан, остановившись посреди зала. – Надеюсь, ожидание было не слишком утомительным?

Молодые аристократы тут же опровергли это предположение, заявив, что ничуть не устали и даже получили удовольствие, обретая новые знакомства.

Алексий же, видя, как другие подбиваются в друзья к принцу, лишь презрительно усмехался в кулак. По какой-то неведомой причине молодой эрцгерцог не внушал ему доверия, а напротив, пробуждал сомнения, которым, по-видимому, не существовало объяснения.

– Что ж, раз все готовы, полагаю, можно начинать, – сказал принц Криан и обратился к кому-то, стоящему в противоположной стороне зала. – Леди Леона, больше незачем медлить, мы все жаждем знаний. Объявляю первый учебный день открытым!

Его сильный уверенный голос мгновенно вознесся к потолку и отразился от него множественным эхом. В ту же секунду вперед вышла изящная молодая женщина в пышном синем платье, которая вежливо приветствовала учеников и попросила их следовать за ней.