Хелена Хейл - Сердце лета

Чувство несправедливости и злости накрыло с лихвой. Каков хам! Не зря я не любила новеньких, да и бабушка не раз мне рассказывала о том, как в нашей деревне крали или обворовывали детей, поэтому я не придумала ничего лучше, чем просто ретироваться с места встречи, вместо того, чтобы догнать паренька и столкнуть его обратно в овраг. Зачем бабушка рассказывала мне об этих байках в детстве? Наверное, хотела припугнуть, чтобы я была осторожнее, а в итоге превратила в параноика.

Много лет спустя я вспоминала этот день только с одной мыслью – на кой черт я его спасла?

20 июня, 2011 год

В то время как интернет и смартфоны постепенно захватывали мир, мы ехали в деревню. Она находилась в Курской области и могла похвастаться полным отсутствием цивилизации. Дедушка включил диск Михаила Круга, бабушка кое-как умещала свои габариты на переднем сидении, а я, предвкушая чудесное лето, смотрела в окно, подпевая «Владимирский централ».

Лето – не просто моя любимая пора в году. Это в целом любимое время моей жизни! Я хандрила осенью, ненавидела зиму и зачеркивала в календаре весенние дни, ожидая наступление лета. Даже мой день рождения – пятнадцатое июля, находился в самом сердце солнечного, жаркого времени года.

Спустя десять часов пути, мы вышли из машины на деревянных ногах. Наша деревня делилась на две стороны, их так и прозвали «левая» и «правая». Отчего-то стороны всегда между собой соперничали, невзирая на то, что почти все люди находились в близком или дальнем родстве хотя бы с одним из жителей. Мне, можно сказать, повезло, потому что у нас здесь было два дома. Один на «левой» стороне, второй на «правой» – к нему-то мы и подъехали. Это был дом прабабушки Люси, матери моего деда Вити.

Он был построен в девятнадцатом веке, побеленный штукатуркой, одноэтажный домик был уютным и вместительным. Прямо от его стены шел высокий, сплошной деревянный забор, отгораживающий от посторонних глаз наш сад и, конечно, туалет, подразумевавший глубокую яму, в которую страшно упасть, но ещё страшнее там однажды задохнуться. В саду также располагались сарай и погреб, полные вкуснейших закруток, старые велосипеды, метлы, лопаты и прочие инструменты.

Перед домом, прямо у крыльца, цвели розовые и белые пионы. Дед припарковал перед забором свою ласточку, – она же белая лада «четверка», – и постучал в массивную деревянную дверь дома. Баба Люся выскочила и принялась нас по очереди целовать. Вернее, нас с дедом. Бабушку Надю, его жену, она недолюбливала. Это было взаимно.

Бабе Люсе исполнилось восемьдесят пять, а она была все также шустра и ловка. Пригласив нас за стол, она выставила не меньше десяти тарелок с различными блюдами. Когда она успела их приготовить и как, ума не приложу, и все же они были невероятно аппетитны, а аромат соленых огурцов и помидоров вообще свел меня с ума.

– Алька, да как ж ты выросла! Невеста! – Охала баба Люся, наливая чай из самовара. Лет ему было больше, чем бабе Люсе.

Мы не виделись с прабабушкой два года. Прошлым летом у мамы и дедушки совпал отпуск, потому я провела его сначала на море, а потом в лагере. Честно говоря, если бы мне предложили выбор – море или деревня, я бы, не раздумывая, выбрала деревню. Для меня наш уединенный уголок Курской области был лучшим местом на земле.

– Мама, Воробьевы приехали? – Спросил дед, хрустя соленым огурчиком.

– Так они и не уезжали…

– Я про молодых.

Молодые – это сорока восьми летние Юра и Маша, наши соседи. Их родители, как и моя прабабушка, жили в деревне круглый год.

– А-а-а, конечно, приехали. Уж Машка-то своих не бросает на девять месяцев одних! – Поддела прабабушка.

– Спасибо, мама, было очень вкусно. – Вдруг сказала бабушка Надя и встала из-за стола. Так уж было заведено – называть свекровь мамой.

– Да, Надька, не помешало б тебе схуднуть, вон как машина просела! – Прямо заявила прабабушка.

– Мам. – Сказал, как отрезал, дед.

Прабабушка, конечно, была права, но слишком груба. Баба Надя весила под девяносто килограмм, с её-то ростом метр пятьдесят два. Я знала, что сразу после обеда бабушки начнут кидать друг другу едкие замечания, а затем собачиться, и дед это тоже прекрасно знал, потому, как только прабабушка скрылась в сенцах, шепнул:

– Ты с девочками созванивалась?

– Конечно. – Кивнула я.

– Тогда советую тебе встретиться с ними. Мы с бабушкой вечером поедем на ту сторону, а ты выбирай сама, где остаться. Хочешь, с прабабушкой, хочешь, приходи к нам.