Марина Овчинникова - Живущая в сети, или Мысли вслух

В своей пелене я все равно не чувствовала его слов. Понимала, но не чувствовала до конца, что скоро это закончится.

Мне просто нравился запах его кожи, нравилось, когда он запускал пальца в мои волосы. Что это было? Притяжение? Желание?

Любовь?

Он ведь и правда ничего ей не обещал. Не строил планы. Даже простого – «поедем на море» … Ничего.

Не говорил о любви, но я тоже никогда о ней не говорила. Мне всегда казалось, что все и так должно быть понятно – без слов. По глазам.

И может, все так бы и продолжалось. Если бы не его: «Ничего тебе не обещал…»

Как в холодную воду, или ножом по горлу. Я, наверное, просто ему надоела…

Вдруг вспомнились все мужчины, которые делали мне больно, все слезы, пролитые из-за душевных ран, вся мучительность расставания. «Ты еще пожалеешь!» – зло вдруг охватило меня, я расплатилась и пошла питаться своей злостью…

Как ни странно, я оказалась права. Он пожалел.

Андрей позвонил мне ровно через неделю, предложил встретиться. По-дружески поболтать. Видите ли, он соскучился.

Я даже улыбнулась от того, как он был предсказуем. Как все мужчины. Мой заученный и отрепетированный за годы спокойный уход и его не смог оставить равнодушным. По сценарию мне полагалось рыдать и биться в истерике, а я ушла, улыбаясь. Он не видел того, что было потом.

Я согласилась встретиться.

С этих пор наши отношения приобрели странную форму.

Я все еще любила его. Несмотря на все "но", несмотря на то, что теперь я отчетливо понимала -он – не лучший, такой же, как все.

Сердцу не прикажешь. Мне он был дорог со всем набором его недостатков: трусостью, тщеславием, глупым пафосом.

Но одно я знала наверно – стоит мне только на мгновение дать ему это понять, как он причинит мне еще большую боль.

Мне, конечно, стоило не общаться с ним вовсе, но я была все же слишком слабой для этого.

Я стала его другом.

И снова поселилась в Сети…

Сеть – это такая Всемирная паутина, где каждого поджидает свой жирный паук, готовый высосать из тебя душу до дна. Я не могу сказать, что Сеть была единственным местом, где я знакомилась с противоположным полом.. Нет.. Были и клубы, улица, кабаки…

Сеть просто все разложила по полочкам, сделав доступнее знакомство, она еще больше отдалила меня от цели, с пугающей ясностью показав, что нет его, просто не существует того человека, который снился мне с 12-ти лет. Нет. И смирись с этим. И люби того, кто так не него не похож.

Я не отказывалась. Я смирилась. По крайней мере, у меня была любовь. Пускай даже односторонняя, это уже очень много.

Отношения с Андреем постепенно приобрели странный оттенок "дружбы-вражды". Мы, как будто специально, старались причинить друг другу наибольшую боль, показать, насколько нам друг на друга плевать. Все это перемежалось редкими приступами нежности: моими – в основном, его – реже… Я до конца не могла понять, где он – настоящий. В те мгновения, когда разрывает мою душу, или те, когда мне хочется плакать от счастья. Я не знала, любит ли он меня. По-хорошему, нужно было просто выбросить его из головы, сказать себе: "Стоп! Хватит себе врать! Любил – был бы с тобой…" Но никто не сможет меня обвинить в том, что я не пыталась этого сделать. Проще было выбросить голову…

Я доводила наши ссоры до абсурда, в надежде, что рано или поздно, он сам не захочет меня видеть, обрубит все мосты, и тогда у меня просто не останется выбора, придется смириться.

То ли он был эгоистом до мозга костей, и мое слепое обожание просто подпитывало его уверенность, то ли… Из-за этого "то ли"…

Маленького, едва различимого шанса… Из-за него – я возвращалась к нему, как побитая, уличная псина… В надежде, что он не выгонит меня на улицу.

Я даже научилась не ревновать. Делить его с теми, другими, многочисленными. Пока они были мимолетными – я была спокойна.

Меня пугала только мысль о том, что рано или поздно Андрей встретит женщину, которая станет ему дороже всех остальных. Дороже меня.

Мне даже стало казаться, что я стала привыкать и к этой боли. До того момента, пока она не была настолько сильной, что мне хотелось выброситься с окна, вырвать душу, выбросить себя, лишь бы прекратить боль.

Я шла в кабаки, клубы, заливая боль спиртным. Танцевала, смеялась, улыбалась чужим, посторонним мне мужчинам, а в голове билаcь только мысль: "Отпусти, отпусти меня…"

Кто-то сказал: "Я не пью – я дезинфицирую душевные раны". Мне нужно было залить всю душу, чтобы хоть на мгновение притупить чувства.