Алексей Борисов: Клонированная любовь: Как две капли

— Ирина, ты издеваешься надо мной!

— А ты надо мной — нет? Почему ты не хочешь подумать о том, что я просто хочу быть с тобой, что ты мне нравишься? Что крутилась я, крутилась по этой жизни, как все, а в один прекрасный день вдруг смотрю — есть человек, который не собирается жить по закону «хочешь жить — умей вертеться», живет сам по себе и в ус не дует. Мало того, меня обихаживает, словно родную дочурку. От уголовников спасает, чаем поит, задушевные разговоры ведет, лапать не лезет и даже готов по три часа торчать на морозе, пока я в его постели с посторонним перцем любовь тюрю. — Улыбка ее на мгновение стала чуть виноватой, извиняющейся. — Вот и подумала тогда: а почему бы нет? В конце концов, нормальные мужики на улице штабелями не валяются. Если попался один, так надо быстрее в охапку хватать, пока какая-нибудь девяносто — шестьдесят — девяносто не увела! Детишки хотя бы здоровыми родятся! Одна только проблема: тебе все невдомек. Я уж и так, и эдак, всеми частями тела намекаю, а все впустую! Это надо же, молоденькая телочка сама в постель к нему лезет, а он на полу в клубок свернулся и у ватника рукав грызет! Что, орден за стойкость и мужество давать? Так и пришлось прибегнуть к последнему аргументу всех особ хитрого пола. Извини, но у девушек, когда хотят замуж, принято иногда говорить, что они беременны!

— Но ведь ты такое сказанула, что любой другой мужик тебя бы в три шеи прогнал! Это же надо было додуматься!

— А мне «любой другой» и не нужен! Заодно проверила и твои чувства ко мне! — присев на койке, она вновь торжествующе поглядывала на меня. — На молоденьких-хорошеньких все не прочь жениться, а вот если с икоркой? Ну, подумай, — после секундной паузы, как бы меняя тему, спросила она, — что мне было делать, если тебя на бабу и домкратом не поднимешь? Вот и пришлось говорить, что от другого! Самому надо было быть пошустрее…

— Ирина, я должен сказать! Дело в том, что я действительно принимал тебя за родную дочь…

— Меня — за дочь? Твою? Да ты что? Откуда взял?

— Ира, это не так просто объяснить. Видишь ли, дети, как правило, очень похожи на своих родителей…

— Глубокое наблюдение!

— Не перебивай! Это очень важно. Ты знаешь, что больше двадцати лет назад я уехал из этого города, ни разу не возвращался, всю жизнь провел как одинокий медведь-шатун. И вот приезжаю обратно, изо дня в день хожу на работу по университетскому двору, вижу знакомые молодые лица и догадываюсь, что это дети бывших друзей, тех ребят и девчонок, с которыми расстался, уходя в армию. Представь, идешь и видишь: вот сын Витьки Сергеева, вот дочь Женьки Волкова, вот сын Верки Лазаревой — и так похожи! И вдруг идешь ты — вылитая я двадцать лет назад! Что я должен был подумать?

— Я так похожа на тебя? — Ирина с недоуменной миной сунулась к зеркалу. — На бородатого волосатого косолапого гризли? А откуда у тебя может взяться дочь? Ты был женат?

— Ирина, это была случайная связь. Абсолютно спонтанная, извини за такое слово. Ты знаешь, я не циник, но тут другого термина не подберешь, — мучительно потея, я в общих чертах рассказал о своем пошловатом приключении двадцатилетней давности. — И когда я увидел тебя, такую на меня похожую, то подумал: а что, если тогда, в тот раз, у нас получилось? В смысле, ребенок, то есть ты?

— Да, да, — хмыкнула Ирина, — понимаю, презервативы в то время выдавали только ударникам социалистического соревнования на праздник годовщины социалистической революции и Первое мая…

— Не смейся! Когда мы тогда встретились, у меня началось настоящее наваждение! Это трудно передать. Что-то возникло в груди. Может, наподобие смысла жизни. По крайней мере, оправдания существования… Ведь если есть ты, значит, я не кончусь совсем через двадцать или тридцать лет, какая-то частица все время будет оставаться. Фу, какая-то путаница получается… И потом, я подумал, а что, если та девушка, ну, с которой я тогда… Ну, все еще ждет меня?

— «Та девушка»? Не блажи! Такие и полчаса не ждут! И что, ты на своих северах полжизни «в сухую» помнил об этой давалке?

— Ирина, зачем ты так? Конечно, я помнил о ней. У нас же была близость, и я не монстр, не ловелас какой-нибудь. Но я помнил о ней чисто абстрактно. Мол, есть такая девушка, и все. Я не черствый, не сухой человек, не суди обо мне по моим словам, но пойми, там было не до воспоминаний… И только когда увидел тебя…

— Ага! Начал гоняться за мной, чтобы найти ту твою подстилку типа бревно! А я-то думала, наконец-то хоть один настоящий мужик попался, по пятам ходит, у дверей ждет, может быть, даже любит! — Ира начала торопливо и нервно натягивать джинсы.