Эль Бланк - Призрак и Снежинка [СИ]

Кай, севший на место водителя, бросил на меня в зеркало заднего вида сердитый взгляд и включил радио. Видимо, решил, что подобное развлечение будет лучшим, что он может мне предложить. А может, сделал это исключительно для того, чтобы не разговаривать и не сидеть в тишине. Спорить с ним не стала. Сняла куртку, удобнее устраиваясь на сиденье, насколько позволял ремень безопасности.

Машина разогналась и слетела с парковочного пандуса в тёмное пространство между домами. Краткий миг невесомости и привычное давление, вжимающее в кресла.

Сначала я смотрела, как уверенно Кай управляется с техникой, встраивая аэрокар в плотный ряд таких же любителей скоростных воздушных перемещений. Потом несколько минут слушала музыкальную передачу, которую транслировал спутник, а стереосистема услужливо доносила до нас. Наконец взялась за планшет, в который загрузила пару книг, решив в дороге их почитать.

Хоть и увлеклась чтением, но на яркий свет, ворвавшийся в салон, все же среагировала. Вскинула голову, с ужасом замечая летящую навстречу машину.

Короткое ругательство и резкий рывок, когда Кай попытался избежать столкновения. Жуткий лобовой удар. Хруст сминающегося пластика. Ватное ощущение падения. Боль, пронзившая тело. Хриплый стон. И мягкие звуки лиричной мелодии, льющиеся из стереосистемы, чудом оставшейся невредимой:

— Что скажете, доктор?

Пожилой мужчина с уставшим тусклым взглядом, медленно стянул с лица очки, столь же неторопливо протёр стёкла платком и водрузил их на место.

— Глубокая кома, — коротко озвучил. — Шансов, на восстановление очень мало. Очень, — повторил, словно его могли понять не правильно. Неуклюже переступив с ноги на ногу, отвернулся и зашагал в сторону операционного блока.

Проводив его глазами, Эдвард вернулся взглядом к знакомой парочке, которая осталась наедине.

— Что происходит? — зашипел длинноволосый блондин. — Этого не должно было случиться! — он вытащил из кармана планшет и начал лихорадочно перелистывать страницы какого-то документа. — Вот, смотри! 2046 год — принят в техническую разработку проект плазменного двигателя. До этого момента ещё целый год, а он уже в коме и они ещё не женаты! Как это возможно?! Если Полярный сейчас умрёт, справится ли она одна?

— Не кипятись, — мрачно посоветовал шатен. — Сделаем так. Привезёшь сюда Дмитрия. Пусть захватит с собой всё, что может потребоваться. А ты будешь контролировать процесс лично, ясно? Нужно вернуть этого парня к жизни, иначе…

Не договорил. Но не обещающие ничего хорошего интонации в строгом голосе даже Эду не понравились, что уж говорить о блондине.

Посетители ушли, а призрак, заинтригованный тем, как именно собрались возвращать к жизни того, кто фактически умер, остался караулить у палаты. Размеренно шагал по коридору, насвистывал знакомые с детства мелодии, радуясь, что слышны они лишь ему одному. Едва завидев группу людей, направляющуюся в реанимацию, приготовился проскочить следом.

Труда это действо не составило. Тележка, гружёная оборудованием, оказалась прекрасным стопором для двери.

До самого рассвета Эд смотрел, как прибывший доктор и его помощник, манипулируют необычного вида приборами, а длинноволосый блондин с явным нетерпением за всем этим наблюдает.

— Без толку, — в один прекрасный момент выдал Дмитрий, бросив на поднос инструмент, которым работал. — Нужно усиливать регенерацию клеток коры мозга.

— В чём проблема? — не понял его заявления блондин.

— Он мешает, — известил врач, сделав ударение на первом слове.

— Ладно, — блондин нахмурился, подумал и извлёк из кармана маленькую коробочку. — Вытаскивай.

Мешает? Вытаскивай? Что это значит? Не понимая, что происходит, Эдвард слез с подоконника и подошёл ближе, чтобы ничего не пропустить.

Доктор развернул ладонь пациента, сложив его пальцы лодочкой, и вытряхнул на неё содержимое футляра. Эд склонился ближе, чтобы рассмотреть неизвестный предмет, и тихо ахнул.

Прозрачный камень, оказавшийся в перекрестье света, манил своими маслянистыми гранями, завораживал, тянул. Безудержно хотелось к нему прикоснуться, погладить, сжать…

Противиться непреодолимому Эдвард не смог. Коснулся гладкой поверхности, наслаждаясь её теплом, и прикрыл глаза, ощутив приятную волну возбуждения, прошедшую по его призрачному телу. Необычная лёгкость, свист, переходящий в ультразвук, головокружение и темнота.