Кэрол Маринелли - Обжигающие ласки султана

— Мне нужно утвердить даты у начальника, — сказала она. — В январе мы ожидаем высокопоставленных гостей, и охрана будет особенно строгой. Я не уверена, что мы сможем вас принять в таких условиях. Алим просил информировать его… — Она оборвала себя и подняла голову. — О, вот и он!

Габи вскинула взгляд. Алим только что вошел в фойе с одной из своих неизменных красоток-блондинок. Нетрудно было догадаться, что он не хочет сейчас отвлекаться на мелкие детали, поэтому Марианна не стала указывать на него Моне и Флер; но словно притянутые его харизмой, обе женщины обернулись.

На нем было прямое темное пальто; его окутывала аура величия, которая привлекала взгляды. Дело было не только в его темной красоте, хотя она впечатляла сама по себе. Черные блестящие волосы были зачесаны назад; он был высоким и держался так прямо, что Габи самой хотелось развернуть плечи.

Каждый раз, когда он оказывался рядом, что-то происходило с ее телом, ей становилось трудно сосредоточиться на чем угодно, кроме Алима. Естественно элегантный и безупречно вежливый, Алим был спокойными водами по сравнению с бурлением Габи. Она была мечтательницей; и, хотя Алим был для нее недоступен, никто не мог помешать ее фантазиям. Невинным было ее тело, но не мысли.

— Quanti ospiti? — раздался голос Марианны, словно издалека; и ответила ей, сколько будет гостей на свадьбе, Мона, а не Габи. Потому что взгляд Габи встретился с взглядом Алима.

Темно-серые глаза с серебряными искрами, напоминавшие ночь, его глаза были ловушкой, и Габи попалась в нее.

В камине потрескивал огонь; и жар разгорался внизу ее живота, поднимаясь до самой шеи. Ей хотелось прервать разговор и пойти навстречу его беззвучному приглашению. Ей хотелось, чтобы работа закончилась, чтобы его спутница исчезла и чтобы Алим опустил ее на шелка простыней…

— Габи, — окликнула ее Марианна.

— Алим, — окликнула его спутница. Но Алим шел к ним.

— Va tuto bene?

Он спрашивал, все ли в порядке, и, хотя его итальянский был совершенным, в нем звучал густой акцент, лишая Габи способности ответить. Она не ожидала, что Алим подойдет.

Ответила Марианна, и спросила, что он думает о датах свадьбы.

— Да, это подойдет, — кивнул Алим, а потом посмотрел прямо на Габи: — Как твои дела, Габи?

Она смотрела на его губы, это было безопаснее, чем встречать взгляд.

— Прекрасно.

— Приятно слышать. — Алим отвернулся и ушел, но у Габи все равно перехватило дыхание. Остальные, наверное, не придали обмену репликами никакого значения, но Габи будет жить им неделями.

Алим знал ее имя!

— Ты не покажешь Моне бальный зал, пока я обсуждаю с Флер детали? — спросила Марианна. Под деталями подразумевались деньги.

— Конечно. — Габи встала и оправила юбку. Она ненавидела свой черный костюм с золотым логотипом и тяжелый кремовый топ с воротником-хомутом. Этот наряд подходил бы для похоронного бюро, а не для планирования свадьбы. Будь это ее собственная фирма, костюм был бы в зеленую, как ивовый лист, клетку с каплей розового. Она уже выбрала ткань. И она не стала бы носить черные туфли на высоком каблуке, на которых настаивала Бернадетта, — в них она чувствовала себя слишком высокой и тяжелой рядом с будущей невестой.

Увидев, как Алим и его блондинка входят в приватный лифт, Габи поджала губы: она завидовала блондинке, которую ожидала интимная встреча с Алимом и которая уже сейчас обвивалась вокруг него и что-то шептала на ухо.

Только когда двери лифта захлопнулись, отрезая парочку от фойе, Габи вспомнила, что ей надо заниматься чужой свадьбой.

В бальный зал вели большие двойные двери; Габи распахнула обе створки, чтобы Мона могла оценить полный эффект. Зал был великолепен. Сперва взгляд притягивали огромные хрустальные люстры, но каждая деталь была пиром для глаз.

— Molto bello… — выдохнула Мона; Габи с облегчением тоже перешла на итальянский. — Я помню этот зал совсем не таким!

— Алим, владелец отеля, полностью переделал его. Паркет начистили, люстры починили. «Гранде Лючия» снова превосходное место для свадьбы.

— Я знаю, — призналась Мона. — Вообще-то мы с Джеймсом здесь познакомились. Мои бабушка и дедушка отмечали здесь юбилей. А Джеймс навещал… — Мона оборвала себя. — Мне просто не нравится, что Флер принимает все решения только потому…

Мона прикусила язык. Она явно не хотела говорить лишнего. Из природного любопытства Габи хотела продолжения. Флер тоже избегала подробностей. В списке гостей со стороны жениха их было очень немного; только его свидетель прилетал из Шотландии. Отец Джеймса не упоминался. Может, Флер вдова…