Кэтрин Манн - Рай опьяняющих ощущений

— Думаю, нам стоит заняться сексом. Других способов не спать я не знаю, — сказал Джарвис с лукавой улыбкой.

— Ты должен отдыхать. — Эрика скрестила руки.

— Ты все сделаешь сама. Я буду просто лежать и вести себя очень-очень тихо. — Он закрыл глаза, затем приоткрыл один, чтобы посмотреть на нее. Он рассчитывал на какой-то ответ. Надеялся увидеть ее лучистую улыбку. О, как же он обожал эту улыбку!

— Думаешь, это смешно? Нет. Ты получил травму, и я здесь только для того, чтобы убедится в том, что ты следуешь указаниям.

— Можешь связать меня, чтобы я не был слишком… активным.

— Активным? Интересный выбор слова. К сожалению, ради твоей безопасности я устою перед твоим шармом. Давай играть в карты. — В голосе Эрики не было ни капли веселья.

— Карты? На раздевание, может быть?

— Нет, спасибо.

— В таком случае я отказываюсь. Надо признаться, у меня все плывет перед глазами. — Он поднял руку, пытаясь сосредоточиться на пальцах. Это вызвало приступ боли.

Обернувшись, он увидел, что Эрика направляется к двери.

— Я вызову врача.

— Он уже осмотрел меня. Мне сделали и рентген, и томографию. Я в порядке. Контужен, но ничего такого, с чем время от времени не сталкиваются все игроки. Не собираюсь выглядеть слабаком перед моей командой.

— Они носят шлемы.

— У меня крепкая голова. Спроси любого, с кем я работаю. Или не работаю… — Он изо всех сил старался заставить ее улыбнуться, но лицо Эрики оставалось непроницаемым. Он не понимал, почему она так старательно закрывается от него.

— Все еще не смешно.

— Хочешь по-серьезному? Тогда давай говорить серьезно. Эрика, я хочу, чтобы мы жили вместе. Черт, если честно, я хочу, чтобы ты вышла за меня, но мне будет достаточно того, если ты переедешь ко мне. Станешь учиться здесь. Давай будем вместе. Жизнь и без того достаточно сложна. Давай ходить на свидания с попкорном, заниматься сексом в кинозале или в других местах. Ты знаешь, здесь много комнат…

Это было совершенно искреннее признание. Он хотел ее. Прямо сейчас. Всегда. И не только потому, что у них будут общие дети.

Эрика стукнула рукой по столу, лицо исказила ярость.

— Мне не до смеха, Джарвис. Мы не можем строить отношения на сексе. Мне нужно что-то большее. Я слишком старалась, чтобы создать жизнь для себя, чтобы меня начали воспринимать как личность, а не принцессу, смысл жизни которой заключается в том, чтобы произвести на свет наследника для монархии, какой бы формальной она ни была!

— Эрика, это не так. Я не думаю о тебе так. — Джарвис всматривался в ее лицо.

— Как только ты узнал о беременности, то стал настаивать на браке. Это все, что ты делал. Я слишком дорожу своей независимостью, за счастье своих детей я буду бороться так же. Они заслуживают большего.

— Эрика, я… — Джарвис, человек, у которого всегда был план, растерялся.

Эрика расправила плечи, в ее глазах блестели слезы.

— Я разбужу кого-нибудь из твоих братьев. В любом случае уже утро.

Она переступила порог прежде, чем Джарвис успел что-либо сказать. Прежде чем он придумал, как остановить ее.

Джарвис упустил последний шанс завоевать ее расположение. И в этот момент он понял, как сильно любит эту гордую, сильную женщину. Он обожал ее ум, ее страсть, даже ее упрямство. Он обожал каждый пальчик на ее руке.

Его чувство было так глубоко, что он был уверен в том, что никогда не повторит судьбы своего отца. Он любил ее настоящей любовью, той, которая — он знал — случается очень редко.

Поторопив Эрику, он, вероятно, лишился шанса обладать ею.

Эрика опустила ноги с причала в прохладную воду и устремила взгляд на гладь озера. Вечернее солнце отбрасывало на поверхность воды золотые блики. Она чувствовала себя так, словно весь день провела на учениях. Она была утомлена, все происходящее напоминало дурной сон. После того как она буквально выбежала из комнаты Джарвиса прошлой ночью, Эрика чувствовала себя потерянной.

Проблема была проста. Вопреки логике и здравому смыслу она безумно влюбилась в Джарвиса. Несколько последних дней показали ей, как просто было бы быть вместе.

Но они также подтвердили ее опасения: им будет невозможно стать друг для друга кем-то большим, чем любовники. Впрочем, не важно.

Ветер развевал ее светлые волосы, набрасывал пряди на глаза. Воздух был солоноватым и влажным, цикады громко исполняли симфонию — как ни странно, она находила утешение в запахах и видах этой чужой земли. Постепенно она начала чувствовать себя здесь как дома. Очередное необъяснимое чувство.